Криста была убеждена в том, что лучшей формой защиты является нападение, и сегодняшним вечером она собиралась дать бой. Поэтому, когда Росс обернулся, и она увидела то умеренное количество шерри, которое он налил себе, девушка приподняла бровь и снисходительно заметила:
— А я думала, что все игроки сильно пьют.
Минуту он помолчал и затем, словно потеряв терпение, резко сказал:
— Господи, пора с вас сбить спесь!
Какое-то мгновение его глаза излучали ярость, но Криста встретила его взгляд с высоко поднятой головой. Он тоже опустился в кресло, свободно вытянув ноги.
— Чтобы поставить точки над «i», сообщаю, что я не пью, когда за рулем, а мне еще предстоит отвезти вас домой. И я никогда не играю, это занятие для простаков.
Это была самая откровенная ложь, которую Криста когда-либо слышала. Ледяным голосом она спросила:
— Тогда как вы очутились у Ласситера той ночью? Не говорите — позвольте мне догадаться самой. Вы просто гуляли по улице и заглянули туда, приняв игорный дом за клуб трезвости. Мой отец также случайно оказался там, и вы увидели, что он попал в беду, чем вы и воспользовались, имея в виду свои грязные делишки. Меня не удивит ни в малейшей степени, если вы и Ласситер вместе состряпали все это дело.
Она ожидала его гнева при этом язвительном замечании и была готова к нему. Его смех поразил ее. Инстинктивно она подняла руку к горлу, ее пальцы коснулись жемчужин молочной белизны, висевших у нее на шее.
— Ваш дом разваливается у вас на глазах. — Теперь в его голосе не было ни малейшего намека на смех, губы презрительно искривились. — Кредиторы стучатся в вашу дверь, а вы одеваетесь в жемчуга и платье от дизайнера. Хотел бы я знать, почему?
Он скрестил руки на груди, его глаза напряженно и внимательно вглядывались в нее.
— Вы слишком самовлюбленны, чтобы отказаться от украшений, принятых в обществе? Или ниже достоинства Лиддиатов из Лиддиат Холла появляться на публике в одежде из магазина готового платья и фальшивых драгоценностях?
Криста с трудом сдержалась, чтобы не наговорить Россу дерзостей, но она помнила, зачем пришла. Жемчуг принадлежал ее матери и был подарен той в день ее свадьбы. Ожерелье было единственным, что осталось из скудного набора драгоценностей, принадлежавшего ее матери, и ни при каких обстоятельствах Криста не позволила бы себе продать его. Платье же было одной из моделей Тани, частью маленькой коллекции вечерних туалетов, предназначенных для сдачи напрокат. И когда Криста пришла утром в магазинчик и все объяснила, Таня выбрала для нее на этот вечер одно из самых красивых платьев. Когда Криста примерила его, Таня задумчиво покачала своей золотисто-каштановой головкой.
