Большое путешествие Хомы и Суслика | страница 13

— Почему же — вашу? Она и наша. Что-что, а берёзу мы ещё имеем. Правда, негусто. А каштанов у вас нема?

— Ма! Тьфу ты, есть они. Целых два в роще!

— А они цветут?

— Ещё как!

— Красиво, — заулыбался гость.

— Красиво, — заулыбался хозяин.

Угостил его Хома на славу из своих богатых запасов. Если чего не хватало, у Суслика щедро брал. По-соседски.

Между прочим родич сказал:

— Мы там у себя думку гадаем. Честно скажу: затем и приехал, чтобы узнать. Соединимся ли мы когда-нибудь с вами?

— Когда-нибудь — соединимся, — так же честно ответил местный предсказатель ^Хома. Теперь уже международный.

— А если кто-то вдруг к вам от нас уйдёт, переедет?

— Если просто придёт, будет пришельцем. Если же приедет, будет приезжим. Мой дом — их дом. А Суслика дом — и подавно. Мы своим всегда рады!

— Благодарствую, — низко поклонился обрадованный гость.

— Вот сразу видно, что ты свой, — убеждённо сказал Хома. — А то тут недавно из американского штата Околохомы — как бы возле меня! — один хомяк прилетал. Тоже вроде бы родственник. Нижняя челюсть — квадратная, всё время жевательную резинку жуёт. А спесивый какой! «Прослышал, — говорит, — что вы все здесь бедствуете. Помогать вам, недотёпам, прибыл, советовать». Мешочек мне с хомонитарной, что ли, помощью привёз. Глянул я из любопытства. А там — какие-то иностранные орешки, попорченные заграничными мышами. Я ему так и сказал: «Их что, до тебя мыши ели?» Он даже бровью не повел. Это, мол, самолетные мыши слегка попортили. Он ведь в багажном отсеке летел — из экономии. Так у них, в Америке, принято.

— Америка — это Америка, — заметил украинский родич. — А дальше что?

— Гулять отправился, осмотреться на месте. А я ведь его предупреждал, — смахнул невольную слезу Хома. — А он: «Ты мне тут не указывай. Мы, вольные американские хомяки, куда хочешь свободно ходим!» Не углядел я за ним. Съела его наша местная Лиса. Совершенно свободно. Вместе с жевательной резинкой.

— И не поморщилась? — ахнул гость с Украины.

— Поморщилась. Три дня плевалась! Наверно, слишком тощий. Моя вина — не откормил его как следует.

— Ты уж за мной присмотри, — прощаясь с молчаливым Сусликом, попросил Хому гость перед отъездом.

— Ты свой, — повторил Хома. — С тобой легче.

Проводил он его, со всеми предосторожностями от местных хищников, далеко-далеко — до ближайшей станции.

Оттуда гость с удобствами отправился домой в товарном вагоне.

— Смекалистый он, родич-то, — сообщил Хома Суслику, когда, наконец, домой вернулся. — В вагоне с сушёным горохом укатил!