— Фу-уу, — сказала я, представив Дарь Иванну.
— А эта ведьма его шваброй выгнала, — шепотом сказала Нина. — Швабру об него сломала, а ему хоть бы что, не понимает…
Я стояла, чувствуя, что силы мои уходят, низ живота тянул…
— Тебя проводить? Или сама тихо спустишься?
— Сама, — почему-то сказала я.
— Я через пять минут, все закрою и к тебе, — чмокнула меня Ниночка, и я вышла из ее квартиры.
Я и забыла, что оставила комнату незапертой.
— У тебя там гость сидит! — высунул из ванной физиономию Саркис, одна его щека была намылена. — Мы его впустили, у тебя в комнате ни хрена же нет! Дед какой-то…
Я не стала отвечать, только вежливо кивнула и заглянула в нашу комнату, ожидая там увидеть кого угодно, но…
У окна стоял плешивый субъект в мятом костюмчике из синего кримплена двадцатилетней давности, в руках у него торчала рыжая барсетка за «рупь двадцать». И я его узнала.
«Женильный костюм!» — вспомнила я гостя из прошлого. Шит на заказ в ателье индпошива.
— Страшно рад, здравствуйте, — сказал гость.
— Здравствуйте, — непослушными губами пролепетала я, подумав: «Алмазы Якутии приехали».
Плешивый внимательно посмотрел на меня, подошел к двери и закрыл ее перед носом Саркиса, который в набедренной повязке зачем-то стоял и слушал нашу беседу.
— Будьте любезны, — спросил «кримплен». — Плиз?
— Сэнк ю? — сказал, как отрезал Саркис и пропал где-то в стороне кухни.
— Наташ, — обернулся ко мне визитер и протянул барсетку. — Долг!
— Да, — промямлила я.
— Там деньги, спрячь, — уже с порога напомнил он.
— А у меня воды отошли, — поделилась радостью я.
— Ух, ты! — так и не вышел он.— И что теперь будет? — я увидела — он перестал дышать.
— Ди-иииима на рабоооотуууееехал! — набрав воздуху, зарыдала я и начала икать. — И как мне теперь? У меня мама в Японии, — зачем не знаю, сообщила я.
— В Хиросиме работает? — понимающе кивнул визитер. — Наташ, деньги тут не оставляй, — и кивнул на стену за которой Мазут и Саркис отрабатывали друг на друге удары. — Упрут.
Я повесила барсетку на одну руку, пакет с документами и сменным бельем — на другую и беспомощно посмотрела на человека, которого видела второй раз в жизни.
И тут началась первая моя схватка и вбежала Нина Ивановна, в машину меня вносил, кажется — он, потому что Ниночка меня просто не подняла. Даже в самых смелых мечтах, да никогда, никогда я не рассчитывала, что рожать я поеду в коллекционном «Астон-Мартине» и водитель в «кримплене» сливового цвета будет жать на газ, а я — кричать: «Рожу-ууу!»
