На балу он имел столь грандиозный успех, что некоторые люди, прежде неизменно блиставшие, как-то сразу оказались в тени. Так произошло с господином Буллерсом, торговцем золотом, увешанным монетами всех стран мира, и с начальником полиции, который нарядился средневековым рыцарем.
Что касается госпожи Элен, то ее, одетую в костюм танцовщицы-мавританки, появление Абд аль-Меджида Шакрафа привело в невообразимый восторг. Наконец-то она увидела человека, словно сошедшего со страниц книжек, полных, по ее мнению, жизненной правды. Госпожа Элен решила, что к ней пожаловал какой-то арабский вельможа — каид, паша или султан. С самого начала она завладела им и уже ни с кем больше не позволяла разговаривать. Абд аль-Меджид Шакраф, со своей стороны, сразу включился в игру: он ни слова не говорил по-английски, и я состоял при нем переводчиком.
Во время танцев Абд аль-Меджид Шакраф довольствовался тем, что с полным достоинства видом наблюдал за танцующими. И госпожа Элен, не желая отходить от него ни на шаг, отказывала всем, кто ее приглашал. Глядя на нее, гости, обиженные, что она совсем ими не занимается, принялись перешептываться и посмеиваться, но она ничего не замечала. Желая доставить удовольствие моему господину, она вдруг поднялась и начала покачиваться из стороны в сторону, полагая, что именно так делают настоящие мавританки.
Я, помнится, говорил вам, друзья мои, как хороша была эта молодая женщина. И Абд аль-Меджид Шакраф не устоял против искушения прикоснуться к ее прекрасному телу, лишь наполовину прикрытому одеждой: он обеими руками нежно погладил обнаженные бедра госпожи Элен.
— Вот счастливчик! — воскликнул, потирая пухлые руки, бездельник Абд ар-Рахман.
И красавец Ибрагим, продавец цветов, сказал, сверкнув в улыбке всеми своими ослепительно белыми зубами:
— О Башир, ты будоражишь мою молодую кровь.
Однако большинство женщин и несколько мужчин строгих нравов плюнули на землю в знак осуждения подобной непристойности.
И Башир продолжил:
— Госпожа Элен перестала танцевать, и я здорово перетрусил. Я решил, что она сейчас же устроит грандиозный скандал и даже даст моему господину пощечину. Гости подумали то же самое. Но ничего такого не произошло. Госпожа Элен повернулась ко мне и спросила с самым простодушным видом:
«Скажи, разве у арабских принцев это не означает, что мужчина предлагает молодой женщине выйти за него замуж?»
О друзья мои! До чего же заразительно сумасбродство! Мой господин напрочь забыл, что он просто подыгрывал госпоже Элен и что разговаривать с ней он должен через переводчика, роль которого исполнял я. На хорошем английском он заявил, что и вправду почел бы себя самым счастливым человеком, если б госпожа Элен согласилась выйти за него замуж.
