На что красавец Ибрагим, продавец цветов, первым ответил:
— Помню, помню. Вокруг нее было столько роз и ирисов! Я за месяц не продаю и половины того количества.
Не успел он договорить, как раздались другие голоса:
— А сзади находилось множество зверюшек и птиц.
— Собаки какой-то редкой породы.
— Большие и маленькие обезьянки.
— Две газели.
— Гигантские попугаи.
Тогда Башир спросил в третий раз:
— И среди зверей вы, я думаю, заметили кое-кого, в одежде зеленого цвета и с горбом сзади и спереди?
Надолго воцарилось молчание. Первым его нарушил бездельник Абд ар-Рахман.
— Клянусь своей бородой, — воскликнул он, — и священной бородой пророка, так, значит, это был ты?!
Башир слегка наклонил голову, но этого оказалось достаточно, чтобы вызвать возбужденный говор толпы.
— Ты? Среди роз и ирисов?
— Ты? В окружении редких животных?
— Ты? Прекрасно одетый?
— Ты? В машине этой всесильной женщины?
— Ты? В самом красивом автомобиле?
Башир опустил глаза и со скромным видом произнес:
— В самом деле, ни одна автомашина не была встречена такими рукоплесканиями, как наша, и мы действительно получили главный приз.
Тут послышался раздраженный голос Сейида, уличного чтеца:
— Но к чему, скажи на милость, к чему так долго держать язык за зубами? И как получилось, что известие о твоем неожиданном появлении на параде не облетело в тот же день весь город?
— Именно об этом мне и остается вам рассказать, — ответил Башир и продолжил свое повествование:
— Все время, пока украшенные автомобили один за другим катили по дорожке, на стадионе, ни на миг не смолкая, играли военные музыканты, специально ради этого приглашенные из крепости Гибралтар. Я хорошо их помню; надеюсь, друзья мои, что и вы их не забыли. Помните, какие у них были инструменты? Совсем не похожие на те флейты, дудки, медные трубы и барабаны, какие обычно мы видим у солдат иностранных войск. В руках у музыкантов были огромные волынки из козлиной кожи, словно гигантские бурдюки, и исполняли они на них протяжные, заунывные мелодии, так напоминающие наши собственные песни. И еще эти музыканты, служившие, уверяю вас, в самых прославленных полках английского короля, были одеты в юбки шафранового цвета, да такие короткие, что самые бесстыдные наши девицы постеснялись бы их надеть. А на плечи у них были наброшены шкуры леопардов.
— Да, они выглядели именно так, как ты описываешь! — воскликнул Ибрагим, молодой продавец цветов.
Но Зельма, татуированная бедуинка с дерзким взглядом, посетовала:
