Время винограда | страница 32

устав от летнего огня.

Но Белый дом, как белый айсберг,

морозно дышит на меня.

Ворочаясь, таю обиду,

хочу согреться — нету сил,

как будто кто-то Антарктиду,

как холодильник, не закрыл.

Мне снова, снова, снова снится

щемящий сон былых пехот —

мохнатый иней на ресницах

и на губах застывший лед.

Снежинки пляшут на патронах.

В морозных лапах замер сад.

И только грузы груш нейтронных,

сорвавшись с веток, вниз скользят.

Тепло и тихо в ночи эти.

Не будь в претензии к врачам,

что даже маленькие дети

порою стонут по ночам.

Они еще не знают азбук,

но и на них, под грозный гул,

тот беспощадный белый айсберг

дыханьем гибели дохнул.

Ворона

На тихой сосне у балкона —

уже замечаю не год —

сварливая птица ворона

в своем королевстве живет.

Чернеет ворона так резко,

так солнце течет по крылу,

как будто для цвета и блеска

ее окунули в смолу.

Кружится она над поляной,

ей все не сидится в гнезде.

Мы с ней состоим в постоянной,

хотя и безмолвной вражде.

За стенкой скворешника яркой

скворчиха выводит птенцов.

Не каркай, ворона, не каркай

над будущим новых жильцов!

Ну, что ты за странная птица?

Свой клюв повсеместно суешь,

не зная, где правда гнездится,

а где золоченая ложь.

Колдую над строчкою жаркой

и жду желторотых удач.

Не каркай, ворона, не каркай,

а лучше от счастья заплачь.

Заплачь — и слезою безгрешной

порадуйся ты наконец,

что где-то за стенкой скворешни

на свет появился птенец!

Четыре срока

Четыре срока жизни, вы со мною,

мои владыки и мои рабы.

Печаль моя окрасит клены хною,

набросит сети ливня на столбы.

Восторг мой, словно юноша кудрявый,

с земли изгонит ледяные сны

и выведет на свет из почвы травы,

как Черномор — дружину из волны.

Я зрелости своей не пожалею,

не пожалею щедрости своей,

чтоб сделались сочнее, тяжелее

светила яблок в зелени ветвей.

Но вот заплачет иволга лесная:

прощай, будь мудрым, движется зима…

А что мне делать с мудростью — не знаю,

как с нею быть, не приложу ума.

Обида

Скрипнул старый дуб — и соловьи

вмиг слетели с песенной орбиты.

Не чужие люди, а свои

нам наносят горькпе обиды.

Коль заденет человек чужой,

можно и понять, и защититься,

и не так наглядно, в лад с душой,

бьется боль, как раненая птица.

Каверзы от ближнего не ждешь

загодя, как поезд на перроне.

Потому-то ложь его — как нож,

черствость — словно камень на ладони.

Наше сердце никогда не спит,

будто красный маленький колибри.

Берегите близких от обид,

чтобы раньше срока не погибли.

Виноград

Раздавленные гроздья винограда,

не сокрушайтесь о судьбе своей,

Я. славлю вас!

Вам выпала награда

Перейти на страницу 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63