— Знаете, это никогда бы не сработало, — сочувственно продолжала Руди.
Она и тут была права. Теперь он точно знал это.
— Так это вы настучали Кригелю, — констатировал Норман.
Все кончено. Он нашел управу на шефа, но Руди не взять ничем.
— Не-е-ет, — медленно протянула она. — Он показывал каким-то боссам фактор роста нервной ткани, залез в морозилку и наткнулся на пузырьки.
— Кстати, — поинтересовалась она, немного помолчав, — вы в курсе последних новостей?
Каких таких новостей? И когда это у него находилось время валять дурака перед телевизором?
— Знаете, сегодня уволили Джун. Она, конечно, спит на ходу. Только таких, как она, немало. И безработица у нас свыше десяти процентов.
Если хорошенько вспомнить, он видел газетные заголовки на эту тему.
— Преступность растет, — продолжала Руди. — Слишком многим людям требуется слишком много фиолетовых таблеток. И акции на фондовой бирже вчера рухнули на 1000 пунктов.
Акции на фондовой бирже всегда взлетали и падали, словно мечущаяся на леске рыба. И цивилизация не обвалится оттого, что ему потребуется немного времени на раздумья, верно?
— Предполагаю, что как только вы достигнете всей полноты счастья, то сразу начнете раздавать антидот направо и налево, верно?
Впервые за все время их совместной работы в голосе Руди послышались стальные нотки. По-видимому, придется немедленно начать работу над антидотом — или она примет свои меры.
Норман кивнул, едва не выпалив: «Будет сделано, мэм!».
— Так вот, начинайте немедленно, — велела она, вставая. — Такова моя цена.
— Будет сделано, мэм, — произнес он вслух.
Руди улыбнулась и ушла.
Норман знал, что по натуре непрактичен, но все же не был окончательно лишен здравого смысла. И пусть ему удалось избежать тюремного заключения и даже увольнения, работать на Кригеля он больше не мог. Однако вне лаборатории ему не получить антидота. При мысли о том, что все кригели разом подстегивают общество, как загнанную лошадь, его трясло от злости.
А впереди маячила еще одна проблема. Чем он займется, когда уйдет от Кригеля? Вся его жизнь была посвящена науке. Что еще он может делать?
Норман снова прислонился лбом к холодным перилам.
Конечно, была еще и Несси, твердившая, что из него может получиться великий пивовар.
Норман слабо улыбнулся. Несси объяснила, что для открытия пивоварни-паба требуется еще тридцать тысяч в дополнение к ее собственным накоплениям, а также интеллектуальный капитал в лице толкового пивовара.
