«При виде противника всех, кажется, охватила неимоверная радость, — пишет Эдвард Берри, — а больше всех воодушевился сам адмирал».
Нельсон поднялся со стула. «Не пройдет и суток, — заявил он, обращаясь к офицерам, разделявшим с ним трапезу, — как я окажусь либо среди пэров, либо в усыпальнице Вестминстерского аббатства».
Адмиралу Брюэсу оставалось лишь надеяться — Нельсон, наверняка не имевший надежной лоции здешней акватории, не рискнет начать боевые действия в темное время суток. Ведь многие из моряков Брюэса находились на берегу, заготавливая провизию, роя колодцы и наполняя пресной водой бочки либо охраняя тех, кто этим занят, от налетов бедуинов. Будь у него побольше провизии, адмирал смог бы последовать совету Бонапарта и укрыться в Корфу. В настоящий момент на борту адмиральского флагмана «Восток», гигантского судна, вооруженного ста двадцатью пушками, имелись склады с вооружением, а также, по слухам, золотые слитки и драгоценные камни на сумму примерно 600 тысяч фунтов, награбленные Бонапартом в Риме и Швейцарии, и, наконец, сокровища рыцарей ордена Святого Иоанна Иерусалимского, хранившиеся на Мальте. Пока английские корабли приблизятся к французам на достаточное для атаки расстояние, наступит вечер, и Брюэс рассчитывал ускользнуть под покровом тьмы или хотя бы подойти поближе к берегу и подобрать своих людей, ибо в противном случае его команде придется противостоять противнику, обладающему заметным превосходством в живой силе.
Но Нельсон, естественно, не видел никаких оснований тянуть с началом боя. Едва французские корабли оказались в поле зрения англичан, Нельсон, по словам Берри, «впился в них глазами моряка, готового к атаке». Как явствует из собственного его рассказа, переданного много лет спустя приятелем, Нельсон даже оторваться от иллюминатора не мог, хотя у него «страшно болели зубы». «В какой-то момент, — продолжает он, — я услышал, как рядом со мной разговаривают два матроса. Один из них сказал: «Эй, Джек, видишь этих сукиных сынов? И знаешь, что я тебе скажу, Джек? Если мы не надерем им задницу, они надерут задницу нам». Я знал своих людей и скомандовал наступление». Как справедливо предположил Брюэс, лоцией, способной помочь благополучно избежать предательских мелей и рифов залива Абукир, Нельсон не располагал. Капитан Хэллоуэлл, командир «Быстроходного», переслал ему рисованную карту, обнаруженную на захваченном в плен французском корабле, но в ней явно не хватало подробностей, и в общем-то толка от нее было немногим больше, чем от английской карты, имевшейся в распоряжении другого капитана — Сэмюэла Худа. У Томаса Фоли, командира «Голиафа», имелась более подробная карта из недавно опубликованного французского атласа, но и на нее нельзя было полностью положиться. Короче, желая осуществить свой план, ударить сначала по передовым кораблям и центру французов, а уж потом заняться арьергардом, Нельсону пришлось рассчитывать прежде всего на самих моряков, замеряющих глубину лотом.
