Федосья прислушалась — где-то в лесу, у озера, кричал коростель. На дворе, быстро мелькая крыльями, порхали ласточки.
— Ну и спи, — ласково сказала она сестре. «Сегодня накупались, набегались, на конях наездились — вон, Марья с Парашей за трапезой стали носом клевать».
— А сказку? — Лизавета взяла смуглые, длинные пальцы и стала нежно их перебирать. «Про Ивана-царевича?».
Федосья прилегла рядом на лавке, и, слушая легкое дыхание сестры, начала рассказывать.
«Заснула», — вдруг улыбнулась она, смотря на то, как подрагивают темные, длинные ресницы.
Остановившись на пороге, она перекрестила девочек и вдруг улыбнулась: «Скорей бы уж повенчаться, да своих принести. Господи, только бы детки у меня здоровые были! Смотришь на них и волнуешься — маленькие такие, вдруг случится что».
Девушка спустилась в трапезную, и, улыбнувшись, сказала ключнице: «Заснули все. Я пойду, на озеро прогуляюсь, цветов соберу, в горницы завтра поставим».
— Вы только душегрею наденьте, боярышня, — озабоченно посоветовала женщина, — роса выпала уже, вдруг, не приведи Господь, простынете. Погуляйте, конечно, а то вы с ними цельный день, а они шумные у нас, кто угодно устанет».
Федосья вышла из ворот усадьбы, и вдруг застыла — солнце огромным, расплавленным, медным диском опускалось за луга на той стороне реки, издалека, с лесных болот доносился резкий, пронзительный голос выпи. Томная, разгоряченная, летняя земля, казалось, дрожала под ее ногами. Она встряхнула головой и быстро пошла по дороге в сторону озера.
— Сие неверно, — ехидно сказал Федор, и перечеркнул цифру. «Коли ты нам привез жердей еловых три сотни связок, по три копейки за связку, так это будет девять сотен копеек, а не тысяча. Сие ребенок — и тот подсчитает, ты кого тут обманывать собрался?».
— Округлил я, — мужик мялся в дверях рабочей горницы. Вокруг было чисто и прибрано, только на всем — на столе, на лавках, на печи, лежал серый налет каменной пыли.
— Хорошо округлил, — заметил Федор, — на сотню копеек можно долго прожить припеваючи. Мы тут не свои деньги тратим, а казенные, а их сохранять надо, а не разворовывать. Страна у нас хоша и богатая, а даже копейкой и той — бросаться не следует. Переписывай счет, — велел он поставщику.
— Федор! — рабочий просунул голову в дверь. «Пошли, там заминка».
Выйдя во двор, Федор мельком увидел колоду с застывшим в нем раствором. Из твердой массы торчала деревянная палка.
— Сию бы колоду на голову тому надеть, кто бросил ее, — ругнулся парень и стал быстро подниматься наверх по лесам.
