Через миг Паллисер уже падал вниз головой, задевая края узкой шахты. Острые выступы разрывали его одежду и сдирали кожу с лица, пока он, с криком отчаяния, не погрузился в черную воду.
* * *
Минуту или две Линц прислушивался к журчанию воды, после чего вытер руки о жакет и положил бутылку сансера обратно на полку. По его знаку Риго, нагнувшись, толкнул решетку на прежнее место.
На обратном пути Линц выключил свет в винном погребе и поднялся в одну из башен, где располагалась его спальня. Эва удаляла макияж в ванной комнате. Хозяин замка переоделся в пижаму и красный шелковый халат, затем сел за стол и начал перелистывать страницы документов из кейса покойного Паллисера. К его разочарованию, они ничем не отличались от тех факсимильных копий, которые он видел раньше. Их можно было присоединить к другим наброскам, дневникам и блокнотам, конфискованным у предыдущих столь же неудачливых агентов. Иногда он даже не знал, чем еще развлекал бы себя, если бы эти детективы и так называемые эксперты по художественным ценностям перестали приезжать в его замок.
— Кто этот скучный мужчина, с которым ты болтал за ужином? — крикнула Эва из ванной.
— Забудь о нем.
— Он вернется?
— Я так не думаю, — ответил Линц, переворачивая страницу.
Хозяин замка знал, что за всеми визитами детективов скрывался хитрый и богатый соперник, хотя никто не мог бы сравниться в этом с ним самим. Риго часто советовал ему найти противника — «срубить дерево на корню». Но Линц не хотел обрывать игру. В его жизни не хватало «изюминок», а мысль о возможном возмездии приятно щекотала нервы. Ему всегда нравилось иметь врагов. Ему казалось, что их злость питала его собственные силы и закаляла характер. И если говорить о тщетных попытках того человека, который стремился найти «Медузу»… Линц, как в поговорке, был котом, игравшим с мышью.
Эва, как обычно, запрыгнула в постель обнаженной. Натянув одеяло до шеи, она сердито спросила:
— Напомни мне еще раз, почему ты не устанавливаешь центральное отопление?
— Лучше скажи, почему ты отказываешься от пижам и ночных рубашек, которые я покупаю тебе.
— Они вредят здоровью. Во сне ткань перекручивается и пережимает мышцы.
Этот спор они вели уже тысячный раз.
— А для системы отопления придется долбить стены замка, — сказал Линц. — Я не хочу нарушать их целостность.
Он всегда питал суеверный страх по поводу любых перемен в замке Пердю. Эва зарылась в перину и натянула одеяло до глаз.
— Как ты мне надоел со своей целостностью, — проворчала она.
