Мне иногда снится, что я опять молодой, а ты маленькая. Вся в конопушках и хорошенькая до невозможности. Вспомню тебя такой, и аж сердце зайдется. И знаешь? Во сне я иначе себя веду. Слушаю, когда ты говоришь. С работы рано прихожу. И мать останавливаю, когда она принимается обзывать тебя. Дескать, не права она. Ты у нас лучше всех.
Просыпаюсь потом сам не свой. Ничего не соображаю: кто я? Как ухитрился все изгадить? Душу бы, кажется, заложил, лишь бы вернуться назад. Лишь бы сны эти стали явью.
А ты знаешь, что я, бывало, смотрел, как ты спишь? Мне на стройплощадку до рассвета, а я к тебе иду. Каждое утро. Лучшие пять минут за весь день. Очень мне нравилось, как луна светила тебе на лицо и как ты складывала руки под щеку. И так ты мирно посапывала, что легко было верить: все в этом мире правильно.
Каждое утро я молился за тебя. И Господь, должно быть, слышал мои молитвы, потому что, несмотря ни на что, ты с каждым днем становилась все краше. Дорогая моя, родная моя Рэйчел. Ангел мой снежный.
Целую, папа
Рэйчел
24 ноября – 24 декабря
Доктору я сказала, что поскользнулась в ванной. Я не врала. Просто не стала уточнять, что в этом мне помог Сайрус. Да доктор Саттон все равно не поверил бы. Когда мне накладывали гипс на запястье, Сайрус уже являл образец внимания и заботливости – держал меня за здоровую руку и даже время от времени касался моего лба поцелуем. Это было невыносимо! Не потому что он лицемерил. Потому что не притворялся.
После того как Лили неосторожно выболтала мой секрет, Сайрус еще долго держал себя в руках. Все отведали торта, выпили кофе. И только когда отъехала последняя машина, он, не оглядываясь, устремился в нашу спальню. Устроить скандал при дочери? Нет, на это он не пошел бы. Но я-то знала, что меня ждет, когда Лили отправится спать.
– Давай уйдем, – прошептала Лили, хотя нас и Сайруса разделял целый этаж.
– Ты о чем?
– Уйдем отсюда! – Голос звенел отчаянием. – Прыгнем в машину и укатим!
– Шутишь? – Я засунула в посудомойку последнее блюдце, залила моющее средство. – И куда, скажи на милость, мы отправимся?
– Не знаю. Куда-нибудь. Да куда угодно. Поедем искать дедушку! – Лили схватила меня за локоть.
– Ну, дорогая моя, я тебя умоляю…
Папа… Что, если?.. Нет, пустое. Я привлекла Лили к себе, обхватила за худенькие плечи.
– Все будет хорошо.
– Но я же проговорилась про мистера Уивера!
Я рассеянно пригладила ей волосы, все еще пребывая в каком-то оцепенении. Оно навалилось за праздничным обедом, сразу после заявления Лили. Мне бы трястись от страха, а я как под наркозом. В голове одна мысль: «Вот и все». Сама не знаю, что она означает.
