– Это предохранитель. – Он щелкнул ногтем по квадратной железке, потом положил палец на курок, будто взводит. – Оттянешь эту штуку, и останется только прицелиться да выстрелить. Любой кретин справится.
На мгновение наши глаза встретились, и я поняла: «кретин» – это я. Как всегда.
– У меня не получится. – Я опустила голову, чтобы не видеть, как ожесточится, заледенеет его взгляд.
– А если понадобится? Вдруг что случится, пока меня нет?
– Ты и раньше уезжал, – напомнила я. Порой мне казалось, если быть осмотрительной и говорить очень тихо, можно избежать минных «растяжек», подкарауливающих меня в каждом безобидном на первый взгляд разговоре. – И я как-то обходилась без оружия.
Сайрус насмешливо хмыкнул и забрал у меня пистолет.
– Но раньше ты не приносила домой книжек о страхе.
Я открыла было рот и сама себя одернула – не дай бог нарушить хрупкое затишье. Мы ведь даже не ссорились – пока, во всяком случае. И не стоит искушать судьбу. Краем глаза я видела, как Сайрус снова щелкнул предохранителем и убрал пистолет в ящик. Швырнул туда же книжку и запер два таких разных предмета вместе.
– Только даром бумагу перевели, – буркнул он, уходя.
Я сквозь опущенные ресницы смотрела в удаляющуюся спину и, когда Сайрус скрылся на лестнице, прошептала:
– Тебе не понять.
Я даже не видела названия книги, но, судя по коротенькому отрывку, что он прочитал, пособие, которое принесла Сара, было вовсе не о страхе.
Это была книга о любви.
* * *
– Сайрус на некоторое время уезжает.
Я старалась скрыть бурлящее во мне возбуждение, но Макс тут же вскинул голову:
– Куда же он отправляется?
– Поедет за какими-то подержанными машинами, – с деланым безразличием отозвалась я.
– Тогда это ненадолго. Ну-ка, расстели вот это, – Макс кивнул на рулон черного как ночь шелка, который нам предстояло превратить в официальный двубортный пиджак.
Я отмотала пару метров ткани и разложила на столе.
– Несколько дней можно будет ходить по дому спокойно, не на цыпочках. Это здорово.
– Ты ему не рассказала про нас?
Я покосилась на Макса и наткнулась на все понимающий взгляд.
– Нет, – неохотно ответила я. – Конечно, не сказала. Он не должен знать.
Макс открыл рот, снова закрыл, поднялся со вздохом и, упершись кулаками в поясницу, распрямил широкие плечи.
– Рэйчел, Рэйчел, – пробормотал он. – И когда ты покончишь с этим?
Он не пиджак имел в виду.
За ту неделю, что я проработала у Макса, он ни разу не поинтересовался подробностями моей семейной жизни, ни разу не заговорил о требовании, которое Сайрус выдвинул почти сразу вслед за моим «Да». А между тем мы оба только об этом и думали, но оба предпочитали молчать. Из-за этого наши с Максом теперешние отношения были милыми, но и только. А ведь когда я была девчонкой, нас соединяли глубокие, живые связи. Я не прикидывалась, что все у нас с Сайрусом прекрасно, но за все прожитые с ним годы ни одной живой душе ни словом не обмолвилась о том, каково это – быть его женой. Я глубоко зарыла свои секреты и не собиралась выволакивать их на свет божий.
