— Аллегра?
— Извини. Я задумалась.
— Если тебе это не интересно…
— Дело не в этом. — Да она скорее станцует босиком на горячих углях, чем расскажет ему, о чем она сейчас думала. — Ты говорил, что смотреть нужно на цвет самого вина в глубине и по краю бокала?
— Вино должно быть прозрачным.
— Оно не такое темное, как я ожидала, — сказала она. — Оно почти светло-персикового оттенка. Я думала, что розовое вино розовее.
— Это зависит от того, какой используется виноград и как он производится. И от купажа. А теперь покачай вино в бокале. Таким образом ты обогатишь его кислородом и высвободишь аромат. В первый раз нюхать нужно осторожно — если пахнет горелым, значит, в вине слишком много сульфита. А потом вдохни еще раз и попытайся определить, какие запахи ты чувствуешь и насколько они интенсивны.
Он передал ей бокал, и она чуть его не уронила, когда он легонько коснулся ее пальцев своими.
Это просто безумие.
Аллегра давно уже оставила Ксавьера в прошлом. И ей нельзя снова западать на него сейчас, когда у них совместный бизнес.
— Ну, какие запахи ты чувствуешь? — спросил он.
Аллегра не могла устоять перед соблазном немного его подразнить. Она взглянула на него и захлопала ресницами:
— Фрукты?
Он внимательно на нее посмотрел.
Она смущенно улыбнулась:
— Ладно, поняла.
— Очень смешно.
Но в его глазах проскользнула улыбка. Теплая, сексуальная, устоять перед такой просто невозможно. Аллегра рада была, что сидит, ведь ноги у нее тут же стали ватными.
— Клюква, — сказала она. — Пахнет клюквой. Запах фруктовый, но суховатый.
— Попробуй.
Его глубокий голос оттенял легчайший акцент, и то, как Ксавьер сказал это, заставило ее заглянуть прямо ему в рот. Зря она это сделала, потому что рот у него был очень красивый, с ровными белыми зубами и полной нижней губой. Она прекрасно помнила его вкус, как легко было бы провести языком по его губам, а потом слегка покусывать их до тех пор, пока…
— Подержи вино во рту немного, поперекатывай его на языке, — сказал Ксавьер. — Чувствуешь свои вкусовые рецепторы? У корня языка — горечь. Сбоку — кислинку. В центре — соленое. А впереди — сладость. Десны реагируют на танин в вине. От этого на них появляется ощущение сухости.
У нее сейчас как раз пересохло во рту — и она могла только надеяться, что Ксавьер подумает, что она собирается пробовать вино, а не его.
— Думай о теле, — сказал он.
О теле вина. Не о его теле. Не о том, как он раздался в плечах, и не о том, какой же окажется на ощупь его кожа под ее прикосновениями.
