Поднял и протянул мне малахитового дрозда.
— Вернули тебе психофору. Цветные сны всесильны. Придёшь на землю, не обижай дроздов, твой ангел если и примет, то его обличие.
Птичья фигурка плясала в негнущихся непослушных пальцах. На миг ощутил себя человеком. Закипает летняя ночь, черна и душиста, как смола. В замочную скважину неба глядит, не мигая, на парк жёлтый глаз луны. Светлячки в аллеях — лунные слёзы. Стрекочут цикады. Где-то вдалеке плещется море. На холме над парком высится незнакомый город. Жаркая тишина, пронзённая ожиданием. Услышу ли голос дрозда? Говорят, иногда они поют по ночам. О чём можно петь и чего ждать в полнолуние, как не встречи, страшного и счастливого рубежа, разделившего жизнь надвое, на «до» и «после»?
В день, когда опрокинется небо,
и каштаны зажгут по тебе свои белые свечи,
Я пойду за тобой без оглядки,
постараюсь не отставать.
И пусть наши следы заметает ветер,
будет тени хранить раскалённый асфальт
городов, где нас видели вместе.
— Как мы встретимся?
— Ты излечишь её от болезни.
— Я буду врачом?
— Нет, её сыном. Любовь к ребёнку для женщины — новый мир, смысл и дыхание жизни, исцеление от болезней и бед, путь искупления, безусловное счастье. Теперь она будет обучать и утешать тебя, побеждать и ошибаться вместе с тобой, засыпать и просыпаться рядом, яростно защищать, слепо верить в твою исключительность, жить твоими мечтами, слезами, улыбками. Ты будешь для неё всем. Назовёт в честь поэта, сохранив твоё имя. Материнская любовь — самое жертвенное, самое искреннее из всех чувств на земле, чистое пламя. Жаждал любви? Обретёшь лучшее её проявление, познаешь её бесконечность.
Невыразимо то, что я пережил. Пожар в голове и в сердце! Огонь от свечей перекинулся на занавески, заскользил по полу, с треском обгладывал стены.
— Пройдёшь сквозь огонь и забудешь всё, что узнал. На земле никогда не смотри на пламя. Огонь возвращает память, а тебе грозит эдиповым ослеплением.
Дом и мы в нём сотканы из огня — единственной возможной материи. Закрыл глаза и впустил его внутрь. Чудеса случаются, когда не поможет ничто другое.
* * *
Абсолютный свет есть тьма. Тьма взорвалась огнём, исторгла из себя частицы света.
Первая жизнь зарождалась вслепую, и только спустя миллионы лет у жизни появились глаза, чтобы увидеть свет, и ещё миллионы лет, чтобы обрести язык и молвить слово о нём. Но настоящий ли это свет, созданный словом? В мире, где неназванных не существует, слова наделяют смыслом явления и предметы. Не превращают ли слова нашу жизнь в миф?
