Радуга просится в дом | страница 10



И Катя сникала. В такие минуты она казалась себе несчастной.

* * *

Однажды к ней явился Павел Николаевич. Встал в дверях приемной, фамильярно кивнул.

— А я к вам. Можно?..

Снежно-белая рубашка преобразила Белова; на этот раз он показался Кате совсем молодым, почти парнем.

Взглянул на кабинет декана.

— У себя?

— Нет. В отпуске.

Белов досадливо покачал головой:

— Aя-яй-яй!

— Зачем вам декан?

Павел Николаевич подсел к столу.

— Есть у меня, Катя, сестра в Москве. Ее муж литератор, солидный человек, но с дочкой у них не ладится: в третий раз пытается поступить в институт и срывается. Столичный институт, большой наплыв.

— Ага, вы хотите составить племяннице протекцию, стать героем фельетона?.. Ладно уж, присылайте вашу москвичку! Я, конечно, не декан, однако помогу ей готовиться. Как ее зовут?

— Майя Златогорова.

— Если вы позволите, я поселю ее в своей комнате. Нас трое, а комната рассчитана на четверых.

— Хорошо! — сказал Павел Николаевич. — Но только уговор: помогайте в пределах дозволенного.

Не берите грех на душу. Идет?..

Катя кивнула головой.

Белов ушел, а Катя еще долго смотрела ему вслед. Ей стало хорошо и приятно. Она уже не казалась себе такой одинокой.

7

В день приезда племянницы Павел позвонил Кате.

— Сегодня приезжает Майя. У вас нет желания поехать со мной на аэродром?

— Я… пожалуйста. Поеду.

В трубке был треск, и Катя не разобрала слов, которые затем сказал ей Белов. Только запомнила время прилета. Шесть часов вечера. И еще расслышала: «В пять приеду в институт».

В автобусе сидели у окна. Шоссе, вымытое дождем, блестело, как полированное. Потом пересели на трамвай, потом снова на автобус. Было тесно, Катя протиснулась внутрь, а Белов висел на подножке «А как же будем ехать с аэродрома?.. Тоже вот так?..» И она представила, как Майя — расфранченная москвичка, дочь «солидного литератора» будет трястись на подножке. Катины кавалеры в подобных случаях брали такси. Катя и сама бы могла взять такси — на последние, студенческие, по ей, конечно, было неудобно. И она опять думала о Павле Николаевиче, о том, как ему, должно быть, трудно живется без постоянной зарплаты, на редкие литераторские заработки.

За полчаса до прибытия самолета зашли в ресторан. Белов рассказывал веселые истории, анекдоты. Невольно ей вспомнились ее прежние знакомые: они тоже рассказывали анекдоты, но в них нередко содержалась откровенная пошлость. Слушать их было небезопасно. Теперь же, наблюдая за Павлом Николаевичем, за тем, как просто и естественно он себя ведет, как умно, изящно говорит, Катя с чувством неловкости вспоминала прежних знакомых. «Лучше быть одной, — думала она, — чем с этими…»