- Попал сюда как: охотой или неволей?
- Утек по нужде, от рекрутчины.
- Души не губливал?
Глаза Михаила Зари сощурились; он пристально вглядывался в лицо присоединившегося к ватаге.
- А что?
- А коли придется - погубишь?
- Нужда заставит - отчего не так?! Согрешу.
- Присягнешь мне служить верой и правдой?
- Присягаю. Вот тебе крест честной!
- Молись на все четыре стороны.
Заря поднялся со скамьи. Встали и все другие.
- Присягаю не щадить жизни своей за атамана и товарищей. Попадусь никого не выдавать... Умирать одному за всех...
Он послушно повторял слова присяги за атаманом.
- ...Будут истязать - стану молчать. Резать будут - буду нем как рыба.
- ...нем, как рыба...
- ...А нарушу присягу - быть мне убитому, как собаке.
Взгляд атамана смущал Василия. Парень подсмаркивался, вертел головой.
Впрочем, Василий оказался малым со смекалкой. При людях он не высказывал атаману всего. И только после присяги отвел его в сторону и по секрету на ухо сообщил, что у него важное дело: он, Василий, своими глазами видел, как губернаторовы люди и монахи грузили в Нижнем в одну из расшив оружие и церковную утварь. И слышал он, что-де расшиву эту отправляют губернатор и епископ. А идет она в некое место повыше Макарьева. И предназначено оружие в чувашские и мордовские земли для воевод бить разбойников, а утварь для вновь строящихся храмов. С тою расшивою плывут также пристав, малая команда человек в десять да монаха два и несколько бурлаков.
Василий крестился в сторону монастыря и клялся до хрипоты, что не врет, что расшива эта скоро будет даже у самых макарьевских песков.
Крепко задумался Михаил Заря, заходил, нахмурив брови взад и вперед по берегу. Он строго-настрого приказал парню до времени хранить то, что он знает, втайне.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Поздно ночью, у костра, Рувим и Турустан знакомились с башкиром.
Хайридин помнил, как объезжали башкирские деревни какие-то "бояр" на тройках, собирали сходы, поили башкир вином, давали им разных товаров. Народ удивлялся - откуда ему привалило такое счастье. А после больших пиров и веселья - "бояр" заставили башкир подписать бумагу. Ну как же таким людям не подписать бумаги? И "бояр", уезжая, давали башкирам деньги, и башкиры благодарили аллаха за нежданное счастье. А потом... потом... деньги вышли, в лесах понастроены были новые избушки, в которых поселились злые и дерзкие люди, а с ними пришли и попы, чтобы крестить башкир. И оказалось нежданно-негаданно, что лес и землю башкиры якобы продали ласковым "бояр"... Башкиры не могли больше сеять хлеба, не могли рубить себе дров, и, когда наступила холодная и голодная зима, они поняли, почему так ласковы были с ними "бояр". Хайридин и многие другие его односельчане взяли луки и стрелы и пошли выгонять из своей земли нахальных и злых людей, захвативших их села и поля. Тогда царица прислала солдат, и они огнем уничтожили многих и многих башкир. Остальные разбежались в разные места. Так же поступил и Хайридин. Он не захотел жить в неволе у царских купцов и ушел на Волгу. Вот каким образом и оказался он в ватаге у Михаила Зари.
