Сбитый с толку, я подошел поближе и направил на девушку лампу. Она действительно очень напоминала Билли: стройная чувственная фигура, озорной взгляд, слегка угловатое лицо с едва заметными веснушками.
Кто она такая? Фанатка, страдающая навязчивой идеей? Читательница, вообразившая себя персонажем романа? Поклонница, мечтающая, чтобы на нее обратили внимание?
— Не верите?
Она зашла в кухню, уселась на табурет за барной стойкой и, схватив из корзины с фруктами яблоко, впилась в него зубами.
Я поставил лампу на деревянную столешницу. Мозг пронзала чудовищная боль, но я как мог сохранял спокойствие. В Лос-Анджелесе всякие психи то и дело проникали в дома известных людей. Говорят, однажды утром Стивен Кинг обнаружил у себя в ванной мужчину с ножом; на виллу Спилберга как-то раз пробрался обкуренный сценарист и заставил знаменитого режиссера читать написанный им текст; а один ненормальный угрожал Мадонне перерезать горло, если она не выйдет за него замуж…
Меня все это обходило стороной. Я не участвовал в телепередачах, отказывался от большинства интервью и, несмотря на уговоры Мило, появлялся перед камерами только по случаю выхода новой книги. Я гордился тем, что читателей привлекают мои истории и их действующие лица, а не моя скромная персона. Но после романа с Авророй, о котором писали все кому не лень, я, сам того не желая, перешел из категории писателей в менее уважаемую категорию знаменитостей.
— Эй! Есть кто живой? — окликнула меня «Билли», помахав рукой. — У вас глаза как ласточкины яйца. Такое ощущение, что сейчас заснете стоя!
«Тот же „образный“ язык, что и у Билли…»
— Довольно! Наденьте что-нибудь и возвращайтесь домой! — рассердился я.
— Боюсь, это не так легко сделать.
— Почему?
— Мой дом — это ваши книги. Что-то вы медленно соображаете, хоть и считаетесь гениальным писателем.
Я вздохнул, не давая раздражению овладеть мной, и попытался урезонить незваную гостью:
— Послушайте, Билли Донелли — это персонаж романа…
— Согласна.
«Уже неплохо».
— Но сейчас, в этом доме, мы с вами находимся в реальной жизни.
— Ясное дело.
«Вроде сдвинулись с мертвой точки».
— Значит, будь вы персонажем романа, вас бы здесь не было.
— А вот и нет!
«Кажется, я зря надеялся!»
— Тогда объясните, почему вы здесь, только быстро, я хочу спать.
— Я упала.
— Откуда?
— Из книги. Короче, я вывалилась из вашей истории!
Я недоверчиво посмотрел на нее — бред какой-то!
— Я упала со строчки, из середины неоконченной фразы.
