— Феодосию называть Кафой.
Павел
Из тетради в темно-коричневом переплете, предназначенной для особо важных ремарок
У Суворова, похоже, совсем плохи дела. Загнан Масеною в Альпы, кои лишь Ганнибал проходил. Может кончиться окончательной конфузией и пленением всего корпуса.
Чем, однако, наш старец не Ганнибал? Вот мы его до Ганнибала и повысим. В генералиссимусы! Неужто и при том оконфузится перед корсиканцем?
Нет, не может сейчас быть в России coup d’etat36 по примеру 62-го года37!
Резоны? S’ilvousplait!38 Отец мой был для России немец, я же русский. Отца, судя по всему, не любили, меня же любят. Матушка моя при всех ее выкрутасах была, надобно отдать ей должное, умна, супруга же моя таким умом не обладает, а посему возглавить заговор не способна.
Александр? Но он также любит меня и вовсе не рвется к престолу, что уже доказал на деле в 96-м году39. Правда, иногда осуждает меня за излишнюю крутость в отношении распустившегося за матушкино правление офицерства, но делает это в открытую, заговорщики подобным образом не поступают.
Нет, невозможен сейчас coup d’etat! Истинное рыцарство России со мною, и оно не позволит горстке отщепенцев повторить 62-й! Тут им не Франция!
Славно, что мой взгляд на сей предмет вполне совпадает со взглядом графа Палена.
Он истинный рыцарь! А рыцарь рыцаря поддержит всегда.
Не все так скверно, как мерещится порою. Отцу не на кого было и опереться, а у меня хотя бы Пален рядом есть.
* * *
Графу Палену
(зашифровано)
Ваше сиятельство!
Вы сами видите, что сумасшедший, коему место в бедламе, стоит у руля нашего Отечества, и долго это продолжаться не может. Со времен Калигулы история не знает подобного правления, и очень скоро, не сомневаюсь, все это с треском лопнет.
Раскрываюсь перед Вами целиком, ничего не страшась, ибо лучше смерть, чем позор служения шуту, тем более шуту, возомнившему себя рыцарем.
Дворянский дух надломлен, о жалованных вольностях почти начисто забыто. Еще год-другой такого правления – и об истинном дворянстве на Руси можно позабыть. Тогда произойдет кровавая вакханалия по подобию Франции.
Сoup d’etat созрел как никогда, еще несколько месяцев – и он перезреет, останется лишь гниль: досада и безнадежность.
Мы теряем своих лучших людей, — вероятно, Вы о том наслышаны уже; если так оно будет продолжаться, то все дело рухнет.
Неужели А. все еще колеблется?
Умоляю, подтолкните его, граф! И сами сделайте шаг!
G.
* * *
От Палена
Шаг?! Шаг, вы говорите, князь?! Как не уразумеете, что пока это будет шаг в бездну?!
