Но тут уж капрал перекрестился от греха, ибо даже в фантазиях надобно знать меру.
С такими вот мыслями, в которых он как-то разом был и лейб-гвардии прапорщиком, и «янералом», и к тому же Лизанькиным супругом с имением на семьсот душ, не чувствуя более жжения в раненой ляжке, Двоехоров быстрее устремился к караульным помещениям, словно фортуна поджидала его именно там.
Глава VII
Встреча с дофином
Теперь уже по тонкому льду ступает сам фон Штраубе
— безусловно, это был сам великий князь – красивый молодой человек с голубой Андреевской лентой через плечо, вышедший навстречу к фон Штраубе.
— Рад вас видеть, рыцарь, — сказал он. — Его величество, мой августейший отец, нынче утром сообщил мне, что среди мальтийцев один достаточно молод, имея в виду, конечно, вас. А поскольку рыцарский дух именно в молодых сердцах занимает меня более всего, я решил свести с вами знакомство… Однако же, — добавил престолонаследник, — я вас ожидал несколько ранее. Неужели посланный вестовой оказался так нерасторопен?
— О нет, — распрямившись после глубокого поклона (а наследник между тем уже сидел в атласном кресле), ответил фон Штраубе, — вестовой Двоехоров оказался как раз вполне достаточно умел и расторопен, чтобы спасти меня от верной смерти.
— От смерти?! — непритворно изумился великий князь. — Вы сказали – от смерти?!
— Да, ваше высочество, — подтвердил барон. — Не доезжая дворца, на нас было совершено нападение.
— Боже мой! — воскликнул наследник престола. — А я увидел кровь у вас на щеке и отнес это на счет неумелости вашего брадобрея!
Раны на щеке фон Штраубе даже не заметил во время недавней стычки – видимо, была неглубока. Он отер щеку платком и сказал:
— Увы, ваше высочество, то была не бритва, а офицерская шпага.
— Офицерская?! — вскричал великий князь, даже в волнении с кресла привстал. — Так на вас осмелились напасть российские офицеры?! Извольте рассказать подробнее, как обстояло дело.
Фон Штраубе поведал престолонаследнику обо всем как можно более подробно. Умолчал только о подмоге со стороны слепца, желая оставить побольше воинской славы капралу Двоехорову, отец же Иероним ни в какой мирской славе не нуждался. Умолчал также о том, что это покушение на него было уже не первое за сегодня, — почему-то решил, что так оно будет лучше – до поры умолчать.
Великий князь слушал его взволнованно.
— Так вы говорите, их было восьмеро? — спросил он, выслушав барона до конца. — Как же вам удалось отбиться?
