2 февраля Осборн вылетел в Хельсинки, а Унманн, очевидно, выехал в Ленинград. Теперь оба находились в Москве. Весь последний год только Осборн звонил Унманну, и всегда из автомата.
Паша достал фотографию с иркутского Пушторга, и Аркадий узнал здание, возле подъезда которого был сфотографирован Костя Бородин.
Аркадий отправляет Пашу с Голодкиным на квартиру последнего забрать ларь и дает ему кассету с записями голодкинских показаний. Оставшись один, Аркадий радуется, что благодаря показаниям Голодкина "сможет затолкать это дело в глотку Приблуде". Выйдя на улицу, он решает позвонить Зое, телефон занят, и он взвешивает вероятность ее возвращения к нему. Войдя в квартиру, Аркадий видит, что Зоя действительно была тут и увезла практически все вещи, а телефонную трубку оставила лежать на столе. Аркадий кладет ее на рычаг, и почти сразу же звонит телефон: ему сообщают, что в квартире 15 дома 2 по улице Серафимовича выстрелами убиты Голодкин и сотрудник угрозыска Павлович. Аркадий отправляется туда. По мнению районного следователя, ведущего осмотр места преступления, Голодкин выстрелил Павловичу в спину, но тот успел повернуться и убил Голодкина выстрелом в лоб. Из квартиры, по показаниям соседей, после выстрелов никто не выходил. Но Аркадий не обнаруживает ни церковного ларя, ни записей, которые отдал Паше.
Аркадий едет на дачу к Ямскому.
Летние дачи на берегу Серебряного озера стояли пустые — кроме прокурорской. Аркадий прошел к черному ходу и постучал. В окне мелькнула розовая лысина, и минуты через четыре вышел прокурор в шубе и сапогах, отороченных волчьим мехом, — ни дать ни взять боярин.
— Сегодня же выходной, — сказал он раздраженно. — Зачем вы приехали?
— У вас же тут нет телефона.
— Телефон есть, только вы его номера не знаете. А этого вашего парня жаль. Да и вас можно пожалеть. Почему вы не пошли с ними, раз этот спекулянт Голодкин был такой опасный? И был бы ваш Павлович жив. Мне все утро звонят — то
Генеральный прокурор, то из МВД — у них-то мой номер есть. Так уж и быть, заступлюсь за вас. Вы же потому и приехали?
— Нет, не потому.
Ямской отвел глаза от Аркадия и посмотрел в небо.
— Чудное местечко… Да вы же, наверное, живали тут в детстве?
— Только одно лето.
— Вот и приехали бы, когда потеплее станет. С того времени тут открыли для жителей поселка прекрасные магазины. Сходили бы вместе, кое-чего купили бы, И супругу привозите.
— Их убил Приблудо.
— Да погодите вы! — Ямской прислушался и поднял голову: на озеро опускалась стая диких гусей.
