- Смотри сам, -сказал я, и убрав пистолет, зашагал вместе со всеми.
Небо было чистое, с редкими рваными облаками. Мы продолжали идти по Проспекту. По задумке Максима, мы должны были сначала двигаться по Проспекту Ленина, а потом свернуть, и через Мамаев Курган, пройти до автострады. По его мнению, такой крюк, давал нам больше шансов не вляпаться в неприятности. Я считал это полнейшим бредом, но спорить не стал. Мы подходили к «Диаманту», месту моего заточения. Догнав Макса, шедшего немного впереди, я сказал, что здесь надо быть осторожнее. Кивнув в ответ, он скомандовал отряду принять другой боевой порядок, перестроившись в шеренгу на всю ширину дороги. Что-то блеснуло в одном из разбитых окон первого этажа. Макс это заметил, но команду остановиться не дал. Как только отряд поравнялся с торговым центром, Дима, идущий по левому флангу, упал на бок и не глядя, наугад, начал полить из своего Абакана в сторону торгового центра. Отряд попадал на асфальт. Макс что-то кричал остальным, но за шумом выстрелов слышно не было. Сняв с плеча Винторез, я посмотрел в прицел. Это были райдеры. Из Диминого бедра, торчала стрела, представляющая собой заточенную арматуру. Стрела прошла на сквозь. Рыча от боли, он пытался отползти от края дороги. Боец с Печенегом, лег около ограды и дал по первому этажу три короткие очереди. В ушах зазвенело от грохота пулеметных выстрелов. Остатки стекол первого этажа со звоном разлетелись. Воцарилась тишина. Было только слышно, как кряхтит раненый член отряда. Я лежал, глядя в прицел. Темные окна были без движения. Поведя стволом немного левея, я увидел в холе, одного из дикарей. Судя по его походке, он был ранен. Прикинув расстояние и оценив боковой ветер, я нажал на курок. Глухой хлопок и райдер упал на пол, начав корячиться в приступе боли.
- Есть, -крикнул я Максу. Тот посмотрел на меня, и встал, показывая жестом группе, что надо двигаться дальше и уходить с открытого простреливаемого участка. Закинув на плечо РПК, Толик поднял Дмитрия и потащил его к Проспекту. Отряд начал отступать за стену густой растительности. Там мы начали заниматься раненым. Вколов ему, обезболивающий укол из армейской аптечки, решили вытащить стрелу. Риск потери крови был велик, но и с железякой в ноге, далеко не уйдешь. Крича от боли, весь бледный боец потерял сознание. Приведя в чувства Дмитрия, мы перевязали его рану и двинулись дальше. По командиру было видно, что мои слова только теперь дошли до него в полном смысле. Максим начал затравленно озираться и вести себя на много тише. Уже медленнее, но все так же уверенно, отряд двигался по полопавшемуся асфальту Проспекта Ленина. Справа дорога поднималась вверх, к не побоюсь этого слова великой «борохолке» Тракторному Рынку.
