Дондог | страница 4
Дондог утер залитые потом щеки. К чему продолжать, подумал он. Сну бабушки, на котором строились его последние надежды, никогда не совместиться с реальностью. Джесси Лоо сгорела дотла в берлогах Черного коридора, и там, на пепелище, конец всей истории. Джесси Лоо уже не впадет в транс, чтобы восполнить его угасающую память, не поможет выследить виновников бедствия — или, скорее, виновников его, Дондога, бед; ему так и не удастся выследить с ее помощью и наказать их после стольких бесполезно — ибо без мести — потраченных лет.
С полминуты он с отвращением слушал шелест лопастей освежающего конуру вентилятора, клацанье насосов в подвале и обрывки отдаленного телевизионного диалога, доносившиеся из примыкавшего к улице Ло Ян здания. Не успел он вытереть лицо, как на веках и щеках снова начали скапливаться капли.
— А еще бабушка говорила, что Джесси Лоо обещала: она никогда, что бы ни случилось, не умрет, — сказал Дондог.
Старуха рыгнула. Помимо рыбного соуса, в ее пище не было недостатка и в чесноке.
— Ну да, в день пожара… — начала она было и вновь рыгнула.
К Дондогу вернулась надежда.
— Она жива? — спросил он.
— Жива ли — не знаю. Во всяком случае, умереть она не умерла, это точно.
Пот без передышки прошибал Дондога, все его тело. Его ослеплял. Он попытался вытереть лицо полусогнутой в локте рукой.
— А вы? — спросил он.
— Что я? — пробурчала старуха.
— Нет, ничего, — сказал Дондог.
Приближался какой-то мужчина в шортах. На плече он нес коромысло, и из-за этого ему приходилось сгибаться в три погибели, поскольку по концам к деревянному приспособлению были прицеплены доверху наполненные плещущей водой бидоны. Дондог посторонился, пропуская водоноса. Он прижался в тени к почтовому ящику рядом с решеткой. Заточенный у него под каблуком таракан воспользовался случаем, чтобы освободиться. Он продолжал взбрыкивать ногами под неусыпным присмотром близнецов-братьев, караулящих момент, когда он окончательно превратится в пищу.
Под самыми ногами водоноса по пятну пробивающегося из старухиной конуры света просеменила и скрылась с глаз долой крыса.
— Это Тонни Мун, — сказала старуха, когда мужчина удалился по коридору, которого Дондог не заметил, ибо тот отходил под прямым углом у самой лестницы.
— Мун, — повторил Дондог. — Жалко. Я ищу другого Тонни.
— Я не покупаю у него воду, — сказала старуха. — Он просит за нее слишком дорого. По доллару за ведро — за эту воняющую нефтью гадость!
— У вас нет проточной воды?