она же тебе ни к чему!
Отдаешь?
Вот спасибо!
А я думал, что ты жадина.
Целый месяц я блаженствовал на роскошной,
беломраморной, многоколонной, украшенной фресками, уставленной статуями.
увитой розами сказочной вилле, пока Везувий не проснулся.
Целый день
я любовался его извержением, пока не погиб.
Целую вечность я пролежал
под толщей камней и пепла, пока мой прах не откопали.
Будь здоров, Цицерон, подаривший мне виллу в Кампанье! Да хранят тебя богиі
I Г. Алексеев
Сидит,
сложив руки на коленках. Чего-то ждет.
Пальцы тонкие, хрупкие, нежные.
Ногти длинные, острые, красные.
Коленки круглые, гладкие, белые.
Чего она ждет-то?
Ясное дело — счастья.
Оно уже идет к ней, оно уже подходит, оно уже на пороге, оно уже пришло.
Тут она вскрикивает, вскакивает и бросается наутек испугалась, бедняжка, своего счастья.
Счастье пускается за ней вдогонку.
Смех, да и только! Счастье несется за ней большими прыжками.
Страх, да и только! Счастье настигнет ее, беглянку.
Нет ей спасенья!
Кто же это может
спастись от счастья?
Глупость какая!
џ џ џ
Какие мы, однако, смешные!
У каждого есть тело —
бестелесных вроде бы нет, у каждого есть душа —
хоть маленькая, да имеется, у каждого в груди что-то стучит — представьте себе, у каждого!— и каждому хочется неземного счастья — ей-богу, каждому!
Но каждому чего-то не хватает.
Кому — благоразумия, кому — безрассудства, кому — крыльев за плечами, а кому — и волос на темени.
Какие мы, однако, несовершенные!
Отчего же не обретаем мы совершенство? Чего мы тянем?
У каждого на то свои причины, свои отговорки, свой резон.
Пессимисты полагают,
что совершенство недостижимо.
Так да здравствует же оптимизм!
СТРАННАЯ ЖИЗНЬ
Вижу —
стоит в отдалении какая-то женщина.
Кажется, это она!
Да, конечно, это она!
Несомненно, это она — моя единственная, моя несравненная, возлюбленная моя жизнь!
Подбегаю
и хватаю ее за руку.
— Чего стоишь,— говорю,— пошли домой!
Странная жизнь у меня: отойдет в сторонку и стоит —
ждет, когда я о ней вспомню, когда спохвачусь, когда брошусь ее искать.
Но далеко не уходит до поры до времени.
Каждое утро,
когда я открываю глаза,
я вижу окно
и в окне — небо.
Каждое утро
оно напоминает мне о том, что я не птица.
-г -Я*
СТИХИ ОБ ИСТОРИИ
История туманна.
Были какие-то гиксосы,
были какие-то филистимляне и арамейцы, альбигойцы тоже были какие-то.
Были варяги и были греки.
И отчего-то греки
пробирались в варяги (чего им дома-то не сиделось?), а варяги почему-то
пробивались в греки (чего им, собственно, не хватало?).
