Шестнадцать карт [Роман шестнадцати авторов] | страница 55

Лес слал нам какие-то знаки.

На следующий день после нашествия тумана к Володе приходила молния.

Я своими глазами видел, как не пойми откуда появился огненный шар и крутился вокруг него в воздухе, а потом повис на расстоянии метра. После чего, вращаясь, медленно полетел к нему — вероятно, из-за движения воздуха.

— Не двигайся! — крикнул я.

Володя смотрел на шар как зачарованный. Молния упала на траву и громко взорвалась. Я вспомнил Володин сон про парализующий шар, вошедший ему в голову, а еще вспомнил, как однажды в детстве шел по нашей дачной улице, был вечер теплого, солнечного дня, — и меня гнала шаровая молния. Я не мог не идти, потому что она шла за мной. Было очень страшно, потому что если я от нее домой — то она в дом. До сих пор не знаю, приснилось, привиделось это мне или было на самом деле.

Володя опустился на траву и стал раскачиваться, как китайский болванчик. Я сходил за аптечкой и сунул ему под нос ватку с нашатырем. Он мотнул головой и словно проснулся.

— Что это было?

— Бог грома Айеке отметил тебя своим вниманием, — сказал я и, поскольку он продолжал таращиться на меня, добавил: — Природное явление, нередкое в этих краях.

Володя был потрясен и провел в трансе весь вечер. Он почти не разговаривал, залез в палатку и лежал там на животе. А мне в ту ночь приснилась женщина с рыбьим хвостом. В руках она держала двух хариусов. Я сразу понял, что это те самые рыбины, которых я поймал на Афанасии.

На подходе к заброшенному селу мы опять попали в жуткий, наводящий ужас туман. Он шел тугими, плотными клочками — мы не видели друг друга в байде. С третьей попытки удалось причалить. Действуя на ощупь, мы вытащили лодку на берег и решили ставить палатку и ложиться спать, раз такое дело. Володя отошел от меня на шаг, чтобы вбить колья, и пропал. Я ничего не видел. В этом чертовом тумане я не мог найти ни где река, ни где вещи, ни где Володя… Попробовал звать его — и понял, что не слышу своего голоса. Я открывал рот, как рыба, но звук не шел. Страх погнал меня кругами, петлями, я метался по берегу, или это был уже не берег, беспорядочно бегал, натыкаясь на камни, у меня кружилась голова, как в детстве от американских горок, под ногой поехали камни, и тут небо слилось с землей, и я отключился.

Открыв глаза, я увидел крашенные голубой потрескавшейся краской стены и невысокий белый потолок. Рядом с моей кроватью стояло еще несколько коек, все они были пусты, кроме одной, которую занимал древний, наверное столетний, дед. Он читал газету. Мне показалось, что “Спид-Инфо”. Я отметил, что у него настоящее пенсне — два круглых окуляра с защелкой на переносице, — вещица, приобретенная, вне всякого сомнения, до революции.