– Беженцы, мародеры, – продолжил Саныч. – Ну, да, так оно и есть. Без объявления войны, вероломное нападение, разбомбили аэродромы. Да и оружие у них сильнее поначалу было. Тепловой луч, говоришь?
– Ага. Он целые броненосцы пополам резал. Дома взрывал. А если в воду попадал, то целое озеро могло сразу испариться, и все, кто был вокруг, все варились заживо.
– А население что? – спросил озабоченно Саныч. – Сопротивление оказывало?
– Конечно. Но сам понимаешь, против треножников особо не попрешь. Народ разбежался просто. А те, кто покрепче, они все по канализации попрятались…
– А дело где происходило? – въедливо поинтересовался Саныч.
– В Англии.
– Понятно теперь. А чем закончилось все? Победили марсиан?
– Как сказать. Там этот дядька – герой главный, он бродит по Англии, а там все разгромлено. Все горит, кругом трупы лежат, собаки одичавшие бегают, людей совсем нет. И дядька этот стал подозревать, что он совсем один на земле остался, а остальных всех сожрали. Он так от этого расстроился, что сошел с ума.
– Совсем что ли? – разочарованно спросил Саныч.
– Нет, временно. Помешался немного, вот как Колупаев наш, в беспамятство впал. А когда пришел в себя, то обнаружил, что все кончилось. Все марсиане вымерли.
– Отчего?
– От микробов. Марсиане пили кровь, а в ней были микробы. Они их всех и уничтожили.
Саныч помотал головой.
– Писатель, наверное, тоже английский сочинил? – спросил он.
– Да, кажется.
– Оно и понятно. У англичан все за них микробы делают. Вместо того, чтобы самим собраться и этих осьминогов поганых перебить, они это дело микробам поручили.
Саныч рассмеялся.
– А вообще правильно говорят – руки перед едой надо мыть. Хотя , например, могу и без рук есть, даже горячие щи.
Я не поверил.
– Просто. У нас в деревне Протасов жил, ему еще на империалистической обе руки оттяпало. Так он все мог ногами делать, даже шить.
– А ел тоже ногами?
– Нет, ел он вообще без ног. Жена ему нальет щей в чашку, а он возьмет и полкраюхи хлеба туда засунет. Хлеб все щи втянет – и можно просто откусывать уже. А гуща потом со дна тоже легко собирается, я пробовал – получается.
От рассказов про еду как всегда громко заныло в животе. Саныч услышал и успокоил:
– Не бойся, скоро в Красном Доре будем, пожрем. Там у Щенникова племянница, она хлеб печет. Часа за три успеем.
Но мы не успели до щенниковской родственницы, до хлеба и щей, до тепла – из леса вывалилась метель, минута – и мы оказались в морозном вихре, обступившем со всех сторон. Тропинка потерялась, Саныч остановился. И как-то сразу стало холоднее.
