Повесть об уголовном розыске [Рожденная революцией] | страница 9

Вокруг все спали. Свеча мигала в спертом, тяжелом воздухе. Время от времени кто-то всхрапывал, вскрикивала во сне женщина.

Коля осторожно толкнул Арсения.

– Убери грабки, локш потянешь! – со сна крикнул Арсений и открыл глаза. Увидев Колю, пришел в себя, спросил: – Ночь?

– Утро скоро, – сказал Коля. – Вон, развидняется уже… И чего это вы такое сказали? – с любопытством закончил он.

– Убери руки, ничего не получишь, – перевел Арсений. – Это на уркаганском языке, есть, понимаешь, такая страна – уркагания и живут в ней урки, я тебе говорил.

– А где она? – спросил Коля. – Интересно бы поглядеть?

– Придет время – побываешь, – пообещал Арсений. – Есть хочешь?

– Как из ружья! – признался Коля.

Арсений открыл чемодан, заглянул в него, потом перевел взгляд на Колю.

– Ладно… Поскольку вокруг интим и мы с тобой тет-а-тет, – позволим себе.

Коля хотел было спросить, что означают эти мудреные слова, но промолчал, увидев, как Арсений выложил на крышку чемодана красную рыбу в промасленной бумаге, копченую колбасу и белый хлеб. Напоследок появилась аккуратная баночка с маслом.

Коля ничего не стал спрашивать и только смотрел во все глаза. Арсений смачно откусил от рыбьей тушки, запил из фляги и жестом пригласил Колю начинать. Коля с хрустом впился зубами в колбасу, натолкал полный рот хлеба и, выпучив глаза, начал жевать.

– Телок ты, – с сочувствием сказал Арсений. – Жизни не знаешь и не понимаешь. Вот был царь. И все было хорошо. Потом появились большевики – слово иностранное, означает – луженое горло. Царя они скинули и объявили: кто, значит, был ничем – тот станет всем. Ладно. Но вот, странное дело. Как эти вот, – он посмотрел на спящих – были дерьмом, так и остались. А мы с тобой балычок употребляем. А почему? Да потому, что большевики замахнулись на вечное, неизменное, неделимое: на душу человеческую. Ихний Маркс – есть у них такой нерусский умник – написал в своих сочинениях, что все, мол, надо до основания разрыть. И они, дурачки, разрыли… А толку? Душу-то человеческую они не переделали? – Арсений даже рассмеялся. – И не переделают, верь мне! Потому что человек – жлоб и останется таковым до второго пришествия! Вывод: всегда будут одни осетринку кушать, другие – селедку жрать… А ты чего желаешь?

– Это… вкуснее, – с трудом проговорил Коля, ткнув пальцем в колбасу.

– А вкуснее, так пойдем в тамбур, поговорим по душам! – обрадовался Арсений. – Я, видишь ли, не могу большие мысли шепотом излагать. Вали за мной!