Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными | страница 30



.

Доктрина сравнительного преимущества, начавшаяся с Рикардо, сегодня стала краеугольным камнем международного экономического порядка. Известный американский экономист Пол Кругман утверждает, что интеллектуалы не понимают Рикардовой идеи сравнительного преимущества, которая «совершенно верна, невероятно изощренна-и чрезвычайно актуальна для современного мира»[32]. Я утверждаю противоположное: Рикардо, исключив из экономической теории качественное понимание экономических перемен и динамики, создал теорию, которая позволяет стране полноценно специализироваться на бедности. В теории Рикардо экономика никуда не движется, в ней нет прогресса, а значит, не с чем и соревноваться. Заявив о том, что сравнительное преимущество решит все проблемы бедных, Вашингтонский консенсус просто запретил использовать инструментарий эмуляции-тот самый, который может похвастаться 500-летней историей успеха начиная с конца XV века и заканчивая Планом Маршалла 1950-1960-х годов.

II. ЭВОЛЮЦИЯ ДВУХ РАЗНЫХ ПОДХОДОВ

Читателю придется самому решать, нужны ему простые или полезные ответы на его вопросы — здесь, как и в других экономических делах, ответы не бывают одновременно и простыми, и полезными.

Йозеф Алоис Шумпетер, австро-американский экономист. 1932


Аристотель придерживался мнения, что крупные центры торговли должны располагаться вдали от больших городов. Находки археологов подтверждают, что современники к его мнению не прислушивались: торговые площади были центральной частью больших городов. Адам Смит в книге «Богатство народов» (1776 г.) велел англичанам открыть границы для свободной торговли, но история гласит, что за 100 лет, последовавших за изданием книги, в Англии было собрано таможенных налогов больше, чем во Франции, которая сегодня считается оплотом протекционизма. Согласно традиционной точке зрения, Англия разбогатела при помощи Смитовой политики laissez-faire и свободной торговли, однако историки, основательно изучив эту тему, пришли к совершенно другим выводам. Уильям Эшворт недавно заключил: «Если у Англии/Британии и был свой уникальный путь индустриализации, то ключ к нему в том, что ее культура не столько была предпринимательской и техноцентричной, сколько определялась институциональной системой, главную роль в которой играли акцизы (налоги) и тарифная стена»[33].

Сегодня чикагские экономисты, чтобы теоретически обосновать глобализацию и политику мировых финансовых организаций, вещают миру: государство и муниципальные правительства не должны вмешиваться в экономику. В реальности мэр Чикаго тратит миллионы долларов общественных фондов на создание инкубаторов для наукоемких производств. Даже в пределах одного города разрыв между теорией и практи кой огромен. В Вашингтоне Администрация по делам малого бизнеса в США ежегодно тратит 20 млрд долл. на займы и гарантии в поддержку частных компаний Соединенных Штатов. Расположенные в нескольких кварталах от здания Администрации финансовые организации Всемирный банк и МВФ продолжают навязывать бедным странам условия, не позволяющие учредить у себя аналогичные институты. Несколько лет назад штат Алабама потратил 253 млн долл. на субсидирование завода «Mercedes-Benz». Чиновники утверждают, что завод генерирует доход, который позволил окупить эти издержки за 5 лет, к тому же строительство одного автомобильного завода в штате повлекло строительство еще четырех