– Знаешь, – сказала она тихо, с озабоченным видом, но с неувядаемым юмором в душе, – мы пробежали наши метры. Патриоты-добровольцы, наряду с водителями такси. – Она улыбнулась и покачала головой: – Честь Франции победила в этой войне, это точно.
Сэм знал ее секрет. Она могла говорить по-английски, как профессор Оксфорда по литературе, без акцента и с правильной интонацией. Но она предпочитала не делать этого и нарочно говорила неправильно, создавая комический эффект. Таким же было ее отношение к креслу-каталке, хотя иногда она испытывала настоящую боль.
Она позволяла Сэму хранить электронное оборудование в свободной комнате музея, иначе ему пришлось бы продать его.
Она позволяла ему жить в музее. Музей, где она была главным куратором, хранил предметы материальной культуры древнего человека, а также природные экспонаты древности. Тем не менее, небольшая ниша была заполнена самым современным оборудованием. Там же хранилась постель Сэма и кое-что из его одежды.
Повествование Гранта, как всегда, зашло в тупик. Он потерял нить повествования не из-за забывчивости, а запутавшись в отвлекавших его новых ходах ассоциаций. Люди, слушавшие Гранта продолжительное время и не вооруженные необычайной терпеливостью, слыша его фразу: “А это напоминает мне…”, погружались в безнадежное томление. Не будучи особо терпеливым в обычной жизни, Сэм никогда не уставал слушать старика, наслаждаясь деталями.
Рассказы Гранта отнюдь не были недостоверными: многие экспонаты музея были его трофеями, а в зоопарках всего мира росли потомки животных, пойманных им.
– …это было, когда я бежал вместе с вождем Томми Дикая Лошадь в Юте, – сказал Грант звучным голосом, отдававшимся в зале, благодаря высокому потолку и колоннаде. Повествование привело Гранта домой из Африки через Пенджаб, окопы Мировой войны, Амазонку и Анды, Сент-Луи и наконец Солт-Лейк-Сити.
Сэм тряхнул в удивлении головой. Он с удовольствием слушал бы еще, но Грант побежал вниз. Теперь он уже сидел на упаковочной клети, почти скрытый темнотой музейного помещения.
Мадлен подняла голову и слабо улыбнулась:
– За разговором и полы протерты?
Грант подбежал и картинно взмахнул шваброй.
– Нет, мадам! – Изысканно подмигнув Сэму, он окунул швабру в ведро и стал протирать пол.
– О, – сказал он, остановившись на мгновение, – проинформируй нас, пожалуйста, зуммер какого адского устройства издавал сигналы последние пару часов?
– Грант, это был датчик радиосигналов, – Сэм растопырил руки. – Радиодиапазон неизведан, как дикие места Африки когда-то. Я прислушиваюсь к… – Он остановился.
