– Не смей меня с ней сравнивать!
– Извини… Вы совсем разные…
– Еще бы. Я же не форточница!
– Как ты можешь так говорить?!.. Кто тебе наплел такую чушь? Эта стерва Раиса?
– Ну да, Раиса стерва, а твоя шалава – сама добродетель. Прекратим это разговор. И если ты в обед опять заляпаешь галстук или рубашку, можешь водителя домой не присылать, чтобы я их поменяла. Пусть тебе их шалава теперь меняет… Нет, но какие скоты твои дружки-приятели! Они же все знают уже сколько времени! И ходят к нам в воскресенье обедать, смотрят мне в глаза как ни в чем не бывало. Никого из них теперь видеть не могу, хоть это ты понимаешь? Право у него, видите ли, есть иметь двух женщин!
– Кыса, нет у меня прав ни на что. Я знаю только, что я тебя люблю и сам от тебя никогда не уйду. Но и Настю я бросить не могу. По крайней мере это честно.
Почему, когда мужчина говорит о другой женщине, он упирает на честность? Ставит перед фактом: «Я честно рассказал, а ты с этим живи как хочешь». А как с этим жить? Любил, а теперь разлюбил, вот и весь сказ.
Кыса уже давно не чувствовала так остро, как ей нужна Костина любовь, собственная незаменимость для него. Можно, конечно, сетовать на дружков-приятелей и подруг. Но не она ли, Кыса, всего год назад гуляла в Крыму в большой компании, радуясь, что один из их друзей начал выходить в свет с новым приобретением – такой же развеселой шалавой, а не с законной женой, ханжей и моралисткой, которую Кыса всегда не переносила. Значит, в глазах дружков-приятелей она, Кыса, выглядит столь же жалко, зато Костя выглядит молодцом: нашел силу оторвать себя от безрадостного существования. Она, Кыса, стала обузой. Ей выделили определенное место, как говорится, спасибо, но все, что в Косте еще есть живого, горячего, он отдает теперь другой.
Мысли о конченой жизни, о том, каким посмешищем она предстала в глазах всех, как эти суки бабы чешут языками на ее счет, обсасывают Костины появления в свете с форточницей, будили Кысу на рассвете одним вопросом: «Как жить дальше?»
Она худела, выглядела скверно, и силы ее нести свой крест таяли. Совершенно не рассчитывая, что вечно занятая Алена найдет в своей жизни кусочек свободного пространства для нее, скорее просто от отчаяния, Кыса позвонила подруге: «Алена, если я срочно куда-то не уеду, хотя бы на неделю, точно сойду с ума». Алене не надо было ничего объяснять, она по голосу Кысы поняла, что это край.
– Ха! Все как нельзя кстати. Мне завтра в Рим, там интервью… – Последовал краткий, но впечатляющий список имен звездных дизайнеров. – Но это всего два с половиной дня. Прилетай в среду к вечеру в Неаполь, я туда на поезде приеду, и махнем на Капри.
