Максимов в тысячный раз молча наблюдал за проплывающим мимо окна футуристическим пейзажем, который иначе как разгулом эклектического архитектурного бреда не назовешь, и думал о том, как интересно устроен мир.
Предположим, что в том деле засветились русские. Тогда они почти наверняка где-то здесь, в Москве. Может быть даже сейчас... И, возможно, готовятся прошвырнуться на какую-нибудь свою тусовку. Или облачаются перед зеркалом в протокольные фраки по случаю очередной корпоративной вакханалии, устраиваемой какой-нибудь нефте-газо-сталехимической голубой фишкой. Жены, которых туда обыкновенно с собой не прихватывают, хлопочут вокруг них, заботливо помогают повязывать галстуки, кокетливо шлепая по рукам, когда мужья пытаются проявить самостоятельность в этом нехитром, но одновременно ответственном, почти ритуальном действе. Совсем как мамы в далеком детстве поправляли воротнички своим сынишкам и одергивали юбочки дочуркам, собирая их в школу. А они, эти чуваки, нетерпеливо поглядывают на часы, им ужасно не терпится вырваться из дому на свободу (дорогая, поживей нельзя, ты же знаешь, Сергей Сергеич не любит, когда опаздывают), они не понимают – чего так долго возится с галстуком эта старая, кудахчущая курица... Иными словами, готовятся немного поразвлечься, нырнуть в ночную московскую кутерьму, которую многие и называют настоящей жизнью. Всё может быть...
А они с Филом помчатся, как полоумные, куда-то в Африку, чтобы выйти на след тех, кто сидит в трех кварталах от Максимова в Москве, или у Синистера за океаном в Нью-Йорке, или на Багамах, или еще где-то - на каких-нибудь островах, в каких-нибудь крутых офисах – и ведет какую-то игру. Пока непонятно – какую и зачем. Да-да, они с Филом рванут в Африку за этими «бармалеями», чтобы потом снова по следу возвратиться во все вышеперечисленные места и попытаться прищучить мерзавцев. Задача невыполнимая, но надо признаться, безумно... просто бешено увлекательная.
Максимов почувствовал азарт, какого не испытывал давно, со времени того дела с сектантами. Тогда он чудом унес ноги с их шабаша. Они, подлецы, его раскусили, и из этого вытекало: не собирались так просто отпускать. «Ты хотел, парень, сенсацию – будет тебе сенсация. Только не забудь – за все приходится платить». Тогда он понял – разбудить в человеке первобытные инстинкты несложно: нужно лишь освободить его от ответственности перед обществом за все, что бы он ни совершил. Тогда от моральной ответственности он очень быстро освободит себя сам...
