— Я читал Толстой, Достоевский... Пушкин тоже... «Евгений Онегин»... И я же тебя не спрашиваю, читал ли ты, например, Хэмингвэй...
— А я читал! Между прочим, и Драйзера, и О’Генри, и Голсуорси и... Я тебе могу назвать самое меньшее еще пару дюжин писателей. А если подумать, то и больше… В отличие от вас, мы, русские, интересуемся, черт подери, культурой других народов. Это только американцы не догадываются, что помимо английского существуют и другие языки.
— Голсуорси – английский писатель, Алекс, – обронил Синистер.
— Я имел в виду англоязычных, wise hombre...[4]
Пикировка закончилась, как всегда, вничью, и Максимов спросил прямо в лоб:
— Фил, ближе к делу. Что предлагается?
— Ты же сам только что попросил не задавать глупых вопросов. Предлагается совместно поработать... Что же еще? – он доверительно посмотрел на него. – Там много русских следов. Не только русских, конечно… но ваших немало. Без надежного русского предпринимать что-либо неэффективно, даже затруднительно...
Филу пришлось расколоться: все уже решено – он не сомневается в своем друге, то есть в Максимове, и уже успел согласовать его кандидатуру со своей газетой.
– Ну, и задница же ты, Фил! – беззлобно прокомментировал Максимов.
– Деньги будет платить газета. И по секрету… обещано – денег не жалеть, – не обращая внимания на оскорбления, продолжал Синистер. – Вне всяких сомнений есть риск, так как неизвестно, с кем мы будем иметь дело.
Чем глубже Фил погружался в подробности, тем очевидней становилось – журналистская душа Максимова не может противостоять заманчивой перспективе.
Необычность ситуации заключалась еще и в том, что непонятно было, что же, собственно, раскрывать. Откуда в Бурна-Тапу эти самолеты? А если власти не имеют к этому отношения, кто же тогда воюет там, в воздухе? Террористы, насколько известно, пока еще не избалованы наличием современных боевых сверхзвуковых истребителей четвертого поколения. Наркомафия – тем более. Сплошной мрак.
— Ты сам-то знаешь, Фил, в каком направлении двигаться?
— Если бы, Алекс, если бы... Придется наугад, – вздохнул Фил, – а там будет видно. However, guy, я должен познакомить тебя с подробностями и с планом действий. Завтра в полдень жду тебя в нашем московском офисе.
Длинноногим Фил так и не позвонил.
Когда друзья разъехались в разные концы великого в своей несуразности города, день окончательно исчерпал отпущенную ему в это время года меру, и Москва начала подготовку к ночной суете.
