— Правда?
— Попробуй испытай. — Голландец схватил Коко, и та позволила себе упасть в его объятия.
На этот раз она была готова к поцелую и не оплошала. Когда они наконец разомкнули свои объятия, оба были одинаково потрясены и бездыханны.
«Иногда, — поняла Коко, — многое зависит от женщины». Женщина облизнула губы и перевела дыхание.
— Моя спальня на втором этаже.
— Я знаю, где она. — Слабая тень улыбки промелькнула на его губах. — Моя ближе.
— Голландец подхватил ее на руки.
«Совсем как пират свою жертву», — мечтательно подумала Коко.
— Ты прекрасная и решительная женщина, Коко.
Она прижала руку к бешено бьющемуся сердцу.
— О, Нильс.
Не в характере Меган было предаваться мечтаниям. Годы самодисциплины научили ее, что мечтать лучше во сне, а не наяву и совсем уж не этим дождливым утром, когда дом окутан туманом, а по окнам стекают маленькие капли влаги, так похожие на слезы. Однако ее компьютер уже давно жужжал, оставленный без внимания, а она так и сидела, подперев рукой подбородок… Мысли ее гуляли далеко-далеко, как это уже не раз случалось за эти дни, — там, где под таинственным лунным светом мерцали лепестки диких цветов, где звучал отдаленный грохот прибоя.
Вновь и вновь Меган обрывала эти мечты и призывала на помощь логику. Не стоило забывать о том, что ее единственный роман оказался иллюзией, ложью, сломавшей ей жизнь, лишившей ее невинности, любви и надежд на счастливое будущее. Она самонадеянно считала себя больше невосприимчивой к сладким речам и нежным чувствам и была вполне довольна этой своей невосприимчивостью и неуязвимостью. До Натаниэля.
Что же ей делать теперь, когда в ее жизни произошел этот быстрый, неожиданный поворот? В конце концов, она больше не ребенок, который верит обещаниям или нуждается в уговорах. Теперь, когда ее желания пробудились, сможет ли она их утолить, не опасаясь снова испытать боль?
О, как бы Меган хотела, чтобы ее сердце не было затронуто! Как бы она желала оставаться умной, здравомыслящей, находчивой и обрести удовлетворение просто в физическом акте любви, без эмоций, которые все только усложняют!
Почему бы не удовлетвориться просто влечением, основанным на глубокой симпатии и уважении? Ведь получается такое простое уравнение. Два совершеннолетних, взрослых человека плюс желание, помноженное на понимание и страсть, равняется обоюдному удовольствию.
И Меган очень хотела быть уверенной, что не появится какое-нибудь неизвестное, которое перечеркнет простое решение.
