Том, настоящий туземец, кажется, не испытывает ни голода, ни жажды.
Животных напоили и щедро омыли водой. Я, между тем, собираюсь медленно, как гурман, насладиться мелкими глотками воды. И в момент, когда наклоняюсь над источником, чтобы попить в охотку, меня останавливает громкий крик.
Мисс Мери, бледная, испуганная, с расширенными зрачками, падает на землю и издает сдавленные крики. Майора, МакКроули и Робартса тоже охватывает какое-то недомогание. Они бегут, не разбирая дороги, натыкаются на деревья и вопят как сумасшедшие. Страшные гримасы искажают их лица. Они закрывают руками глаза от света, который, видимо, причиняет им невыносимую боль.
— Мисс, что с вами? — спрашиваю с тревогой.
— Мне больно, — шепчет бедная девушка прерывающимся голосом. — У меня горит в груди. Болят глаза. Дядя! Дик! Эдвард! На помощь!
Молодые люди и старик, находящиеся в странном оцепенении, разражаются нелепым смехом.
Часть путешественников, кажется, пала жертвой той же непонятной болезни. Не иначе, как я попал в сумасшедший дом. Или сам сошел с ума?
Верховые и тягловые лошади тоже вскоре начинают беситься, еще больше усиливая сумятицу.
Подбегаю к друзьям. Робартс хватает руками воздух, как эпилептик, потом падает ничком, скребет землю руками и ногами, а затем теряет сознание.
Сириль, мой бедный Сириль, душераздирающим голосом взывает ко мне:
— Брат! Я сошел с ума. У меня горит в желудке. Ничего не вижу. О Боже, умираю!
— Не покидайте меня, месье Б… — жалобно стонет мисс Мери.
Стараюсь не терять присутствия духа, хотя сердце сжимается от ужаса.
— Том, скорее к своему хозяину!
— Да, друг, бедный мастер! Я идет.
Мисс Мери теряет сознание, ее челюсти сжимаются, глаза закрыты. Приподнимаю одно веко и отшатываюсь, потрясенный. Зрачок расширен, по меньшей мере, в три раза против обычного. Радужная оболочка настолько сократилась, что остался едва заметный круглый ободок.
Подхожу к Сирилю, к Робартсу, к другим больным: у всех тот же симптом — одинаково расширенные зрачки.
Меня осеняет: они отравились. Безумие, сопровождающееся бредом, конвульсиями, болями в животе, светобоязнью может быть вызвано только одним растением — белладонной. Несчастные пропали, если я не найду противоядия. Но почему только Том и я избежали отравления?
— Том, — говорю аборигену, показывая на стебли белладонны, которая произрастает здесь в большом количестве, — ты видишь маленькие красные плоды на этом растении? Никто не ел их, эти ягоды?
