— Я думал, все заметили. Никак не мог сосредоточиться на деле, потому что рядом со мной сидели вы. — Он впился в меня своим пол-ньюменовским взглядом. — Господи, вы меня прямо-таки околдовали. И похоже, понятия не имеете, какое впечатление производите на мужчин.
В его голосе звучали мальчишеская непосредственность и откровенное восхищение. Помнится, я подумала: невозможно столь убедительно притворяться, он наверняка искренен.
Увы, в ту пору я еще не ведала, что мистер Мередит, благодаря обширной практике, успел поднатореть в науке обольщения.
Я заглотила наживку, как глупый пескарь. Меня оправдывает только то обстоятельство, что долгое время до встречи с Портером я не замечала вокруг себя мало-мальски привлекательных лиц.
Не прошло и двух месяцев, как я прозрела. Пока мы были вместе, этот красавчик обращался со своей фирменной «колдовской» речью по крайней мере к двум женщинам.
Первой чаровницей оказалась официантка. Отлучившись в туалет, я вернулась за столик немного раньше, чем предполагал Портер. Он как раз произносил слово «околдовали». Тогда мой приятель отшутился.
— Да ты никак ревнуешь! — Он чмокнул меня в щеку. — Восхитительно! — А затем долго втолковывал, что у меня нет ни малейших оснований для ревности и что с официанткой он всего лишь безобидно пофлиртовал. И подытожил: — Купить не куплю, но почему бы не прицениться?
Чудная философия.
Затем его пол-ньюменовский взгляд посерьезнел.
— Скайлер, если я тебя хоть чем-нибудь обидел, прошу, прости меня.
Портер мог бы сколотить состояние на пособиях "Учитесь правильно извиняться".
Немного времени спустя моего милого дружка обворожила школьница старших классов. Она ходила из дома в дом, предлагая подписку, дабы собрать средства в фонд школы. Портер не учел, что с лестничной площадки второго этажа, где я случайно оказалась в тот момент, отлично слышно все, что делается в моей прихожей, в том числе и то, как он выпрашивает у девушки телефончик. Думаю, не затем, чтобы навести справки насчет подписки. Скорее уж намеревался лично произвести замеры школьницы — уж очень он расхваливал ее фигуру.
После этого очаровательного эпизода Портер заявил, участливо глядя мне в глаза:
— Прости, ни за что на свете не хотел тебя обидеть. Правда. Если этот легкий флирт тебя раздражает, я больше не буду. Честное слово, Скайлер, мне искренне жаль.
За те два месяца, что мы провели вместе, я наслушалась не только «колдовских» речей и извинений. Мне также изо дня в день указывали, что и как я должна делать. В этом Портер удивительно походил на моего бывшего мужа Эда.
