– Везите, куда следует, предъявляйте обвинение, тогда начнем допросы и бумажки писать. Но только не раньше, я знаю правила.
– Это ваши ножи? – Он вынул из потрепанного портфеля прозрачный полиэтиленовый мешок и покачал им перед моим лицом. В мешке приветливо звякнули оба мои ножика, отдельно от ножен. Дно и стенки мешка были замазаны чем-то бурым и высохшим.
– Похожи.
– Почему на них свежая кровь?
Ответа на это у меня быть не могло, и я уже иначе присмотрелся к бурым мутным пятнам внутри мешка. Отвечать на дальнейшие вопросы теряло смысл окончательно, дело принимало серьезный оборот. Вот следователь Шаров обрадуется! Разматывал, разматывал полгода директорские дела с угрозами – и такая удача! Взял с поличным.
– Не слышу ответа, Соколов. Чья это кровь? Не знаете? Скоро мы выясним, чья она, но только ты опоздаешь с явкой с повинной. Ну, не будешь делать заявление? Тогда поехали, нечего время терять... – Он встал и направился к двери, за ним стажер, а навстречу ко мне двинулись двое ментов в форме.
– Минуточку, начальник... господин полицейский, – крикнул я вдогонку. – Любезность за любезность!
– Что надо? – Он остановился, не оборачиваясь.
– У меня мотоцикл на улице около ворот, надо бы закатить за ворота, а то угонят ночью.
– Что еще? – Он так и не повернулся ко мне.
– Из сейфа убитого директора пропал револьвер, «смит-вессон» шестизарядный, никелированный.
– Откуда знаешь?
– Видел и в руках держал в четверг.
– Потом это напишешь. У тебя все?
– Еще привет следователю Шарову передайте.
– Знакомы? Ладно. Где ключи от мотоцикла?
– С бумажником в кармане лежали.
Он повернулся к молодому:
– Проследи, чтобы в сарай какой-нибудь закатили. Скажи – вещдок, и чтобы не трогал никто. Закончишь с телом – и ко мне.
Через шесть часов дежурный мент привел меня из «обезьянника» в кабинет следователя, подвел к стулу, снял с себя один наручник и защелкнул его на трубе, зацементированной в стену. Следователь, со скучным серым лицом пятидесятилетнего человека, поднял на меня усталые глаза.
– Имя?
– Я назвался.
– Как оказался в кабинете директора?
– Охранял.
– Хорошо справился... Оружие ваше? – Он брякнул об стол ножами, лежавшими в знакомом мне полиэтиленовом мешочке с пятнами.
– Не знаю.
Он осторожно вытянул один нож из мешка и поднес его прямо мне под нос. Бурая кровь засохла по всему лезвию, до самой ручки.
– Мой.
– Тут кровь убитого, днем делали анализ. Что скажете?
– Ничего не скажу.
– Нечего сказать – пишите. Все по порядку, от самых ворот завода, как туда вошли. – Следователь вынул из ящика стола пачку бланков и положил их под мою свободную правую руку, поверх бросил шариковую ручку.
