И все же она хранила ему верность, даже тогда, когда его, изуродованного, прикованного к креслу и злого как тысяча чертей, выпустили из клиники.
Да, с течением лет состояние Джеферсона улучшилось, но его болезнь, по мнению Энтони, украла у него самого значительную часть материнского внимания, и этого он Джеферсону никогда не простит.
Окончательно же взбесил Энтони тот факт, что Вероника додумалась обеспечить предмет своей тайной страсти девушкой.
Энтони не поверил собственным ушам, когда это услышал.
Вероника Ричмонд, владелица пятисотмиллионного бизнеса, перед которой трепетали все директора и многие политики, раздобыла для этого хромого урода девушку, лишь бы только парень не скучал во время уик-энда!
Это настолько потрясло Энтони, что даже вызвало у него расстройство желудка. Но его вероломная натура быстро победила временную слабость.
Наняв компаньонку для своего обожаемого приятеля, Вероника совершенно упала в глазах Тони. А то, что Джеферсон Тэйлор попался на удочку, доказало Энтони, каким наивным был на самом деле этот инвалид.
Но две вещи продолжали по-прежнему злить Энтони. Во-первых, он вынужден был самостоятельно оплачивать из карманных денег свои походы в определенные заведения. Веронике никогда не приходило в голову приукрасить невзрачную внешность сына с помощью жирного чека, чтобы им заинтересовалась какая-нибудь хорошенькая девушка. И во-вторых, эта Ванесса Лонг бесцеремонно его отшила!
Энтони еще вчера вечером обиженно пожаловался на нее матери и попросил Веронику увеличить гонорар Ванессы на пятьдесят долларов – с распоряжением, чтобы кое-какие услуги были оказаны и ему, Тони.
В результате этих переговоров Энтони получил звонкую пощечину и был назван безмозглым идиотом.
Но сейчас он расквитается с Джеферсоном за все несправедливости, которые ему пришлось вынести!
– Привет, Джеф! – осклабился Энтони, оказавшись рядом с Джеферсоном.
Тот кивнул, взял тарелку и с любопытством поднял крышку над одним из подносов.
– Хорошо выспался? – с наигранной любезностью осведомился Энтони и, когда Джеферсон в ответ лишь опять кивнул с отсутствующим видом, с удовольствием принюхиваясь к жареному филе, добавил: – Ну, могу себе представить.
– Вот как, значит, можешь? – отозвался Джеферсон, не поднимая на него глаз. Он взял специальный прибор и стал накладывать себе на тарелку основательную порцию мяса и лука.
Впервые за многие годы Джеферсон снова испытывал радость от завтрака и начала нового дня. Он не хотел, чтобы Энтони своей глупой болтовней испортил ему настроение.
