Сандра предположила, что на свете есть немало мужчин, способных привести ее в возбуждение. Вся сложность в том, подумала она, что ни один из них не повстречался ей ни разу. А если бы повстречался? Она задумалась. Но вот понравился бы он ей, неизвестно. А Фрэнк Хэзлтон ей нравится, уж это-то она знает твердо.
Да и не только нравится, а даже больше! Той звездной ночью Сандра вообразила себе, что влюблена. А сегодня, сейчас? Сидит промокшая и несчастная напротив Фрэнка в дешевом кафе, ест скользкую яичницу с пересушенным беконом и понимает, что влюблена в него по-настоящему. А как же иначе, если ей больше ничего не нужно на свете — только сидеть вот так и смотреть на него.
— Сандра, — сказал он тихо. — О чем ты сейчас думала?
— О звездах и засохшем беконе, — ответила она, задержав дыхание, а про себя подумала: о любви… — и о том, что это совершенно невозможно.
— Мамочка! — потребовала внимания Кристи с другого конца стола.
Фрэнк наблюдал, как Сандра перекладывала половину своей порции в опустевшую тарелку малышки.
— По-прежнему называет тебя мамой, — заметил он, когда Сандра вернулась на свое место.
— Да, — вздохнула она. — Приучаю называть меня по имени, но она иногда забывает. Вам это неприятно?
— Да нет, отчего же? Тебе это очень подходит, — сказал он чуть слышно.
От этих слов на душе у Сандры стало пасмурно, как на улице. Сквозь тусклое окошко она видела, что по небу по-прежнему волокутся черные тучи, провисающие до земли тяжелыми животами. Господи, какая тоска, подумала она. Мало ли кому что подходит, но ей-то матерью не быть никогда!..
Они остались в кемпинге еще на два дня. Время от времени показывалось солнце — иногда даже успевали высохнуть лужи. Однако неизменно светило отказывалось задерживаться надолго — спешило спрятаться за тучи, а те обрушивали вниз стены ливня.
— Я, кажется, начинаю понимать, что чувствовал Ной, — мрачно заметил Фрэнк, когда дождливая неделя подошла к концу.
— А вы так хотели показать детям настоящую походную жизнь, — посочувствовала Сандра. — И ведь отличная была идея!
— Да, но…
— Но что делать? Не получилось…
Она пригладила ладонью распушенные волосы. Взглянув на небо, решила, что нет никакого смысла причесываться — пойдет дождь, волосы снова намокнут, и их опять надо будет сушить.
— Если завтра этот потоп не прекратится, придется принимать меры, — пообещал Фрэнк.
На ужин, под аккомпанемент неумолкающего шума дождя, они доели арахисовое масло и последнюю банку тунца. Фрэнк вышел прогуляться — «погрязниться», по меткому выражению Каролины, — и дети, как по команде, захныкали.
