Из «рено» выскочил Хорхе Эррара и в недоумении огляделся. Он явно рассчитывал на большее количество встречающих. Следом за ним из машины вылезли еще трое незнакомых мне крепких смуглых парней. То были рыцари. Не бутафорские Элтон Джон и Пол Маккартни, рыцари honoris causa[13], a настоящие, готовые к битве во славу Святой Церкви и своего господина.
Мы двинулись навстречу друг другу. Я держал руки на виду, чтобы испанцы не подумали худого, но реакция Эррары оказалась непредсказуемой. Едва взгляд комтура остановился на моей руке, украшенной перстнем и браслетом, кабальеро словно током ударило.
— Chinga tu madre![14] — вымолвил он и заорал: — Fuego![15]
Перевода тут не требовалось. Если первая звучная фраза выглядела как ругательство, искренняя эмоциональная реакция, то вторая была командой, подозрительно напоминавшая английское «fuel» — топливо или немецкое «feuer» — огонь. Немецкий я не учил, но какой мальчишка, выросший на фильмах про войну, не знает слово «фойер»! Смысл до меня дошел мгновенно.
«Ганс, фойер!»
Ум еще удивлялся странному поведению Эррары, а тело уже падало на землю, занимая позицию для стрельбы лежа. ТТ как-то сам оказался у меня в руке. Слава тоже правильно понял команду и открыл огонь на бегу, обеими руками удерживая плюющийся пламенем «скорпион». Испанский боец, ринувшийся наперерез, закрыл собой Эррару и тут же свалился, сбитый пулями. Комтур мудро залег, укрывшись за тело, и принялся вытаскивать из-за пазухи пистолет. Остальные рыцари тоже схватились за оружие, боязливо присев на корточки. «Афганец» прижал их хаотичным огнем. Он как-то странно скакал боком на полусогнутых ногах, держа вытянутые руки на уровне плеч. Слава был уже на полпути к «мазде», за которой мог укрыться, когда Эррара наконец выставил из-за трупа неимоверно гигантскую пушку. Я нажал на спусковой крючок. Эррара поспешно пригнул голову.
На мгновение нейтрализовав противника, я выстрелил в сторону другого рыцаря, но тоже не попал. После третьего выстрела затворная планка отскочила назад да так и осталась! У меня закончились патроны.
Я лежал на хвойной подстилке, и не было поблизости дерева, чтобы откатиться и спрятаться. Рыться в кармане в поисках запасной обоймы и тягать ее уже не имело смысла. Времени не осталось — меня сейчас убьют.
В воздухе мелькнула темная точка и врезалась в голову засевшего у водительской двери испанца. Я ткнулся лицом в землю. Грохнул взрыв. Прошуршали осколки. Сзади захлопали пистолетные выстрелы.
