— Да. Очень красивый, весь никелированный, с орлом на баке. Такой же орел на спине кожаной куртки у курчавого. Во всю спину.
— А где вы видели его раньше? — спросил следователь.
Он говорил с пожилой женщиной, как с ребенком, будто боялся ее напугать — вдруг расплачется.
— У нашего дома. На том же мотоцикле. Он Кирилла к дому подвозил.
— Кирилла Сладкова? Вы его знаете?
— Конечно. Он живет в квартире напротив. Иногда к нам заходит, они с Васей играют в шахматы. Любезный молодой человек. Сумки помог мне донести.
Базаров оторвался от своего блокнота. Следователи насторожились.
— Когда? — спросили они в один голос.
— Да тогда же. Я вошла в подъезд с тяжелой сумкой, а на площадке стоит Кирилл. Говорит: «Лифт вырубился, Агриппина Валентиновна. Давайте я сумки отнесу, а вы уж потихоньку доберетесь». Я до второго этажа еще не дошла, а он уже вниз бежит. «Тороплюсь», — бросил мне и проскочил мимо.
Сыщики для приличия поговорили с хозяйкой еще три минуты и ушли. На лестничной клетке закурили. Базаров прочитал табличку на двери: «Агриппина Валентиновна Плужникова». Шкляров подошел к двери квартиры напротив, где не было никаких табличек.
— Ребята здесь делали поверхностный обыск, ничего не нашли, квартиру опечатали. Ленточки с печатью нет, ее оторвали. И, скорее всего, в тот же день, иначе старуха бы заметила.
Базаров достал мобильник.
— Юхтин? Слушай, Петро, работа плевая, но неотложная. Байкеры в наших краях не в почете, надо найти хозяина дорогого мотоцикла. Либо «Сузуки», либо «Харли Дэвидсон». Скорее, последний, если есть орел на баке. Парень ходит с таким же орлом на спине кожаной куртки. Молодой, не старше тридцати, темный, с голубыми глазами, курчавые волосы до плеч, высокий. Дело срочное, брось все и займись им, а Степан пусть поищет местечко, где можно достать пропан в баллонах с индексом 2112. На перекур времени нет. Действуйте.
Он нагнулся к замку.
— Нижний не заперт, а верхний — на честном слове.
— У тебя есть нож? Попытаюсь отжать язычок, — сказал Шкляров.
Базаров улыбнулся.
— Я сам. Стыдно смотреть, как следователь прокуратуры вскрывает замки чужих квартир.
Шкляров посторонился. Оба надели резиновые перчатки.
— А то, что начальник криминальной милиции ходит с бандитскими ножами с выбрасывающимся лезвием длиннее двенадцати сантиметров — это нормально?
— Ладно вам, Илья Наумыч. С волками жить, по-волчьи выть.
Дверь была открыта за считанные секунды.
— На жилое помещение эта берлога не тянет, Олег, — осматриваясь, сказал Шкляров. — Такой хлыщ, как Кирилл Сладков, здесь жить не станет, костюмчик испачкает в пыли. Для перевалочного пункта сойдет, но не для жилья. В шкафу никаких вещей, холодильник пустой.
