- Обязательно!
- Зная, что фашисты вешают партизан?
- Да, Олег.
Много они говорили в тот вечер об оккупантах, о борьбе с ними, об успехах Красной Армии, о том, что немцам придётся скоро бежать не только из Краснодона, но и со всей Советской земли.
На четвёртый день полиция выпустила Ваню и Бориса. Им посчастливилось выкрутиться, и даже легко. Выручили ребят их смётка и выдержка.
Вышло это так. В тот вечер, когда они несли радиоприёмник, их случайно встретил начальник полиции Соликовский. Узнав, что они несут, Соликовский повёл ребят в полицию. На допросе Борис Главан представился наивным простачком и понёс всякую небылицу:
- Аппарат этот? Да он у меня и при Советской власти был. Я его не отдал тогда, а взял да запрятал. Я же не знал, что при немецкой власти нельзя радио слушать. Нельзя? Запрещено?.. Ну что ж, пожалуйста, берите себе приёмник. Вообще-то он мне надоел. Таскайся с ним! Неприятности всякие...
Бориса спросили о Ване Земнухове. Борис махнул на Ваню рукой и усмехнулся:
- Этот-то? Да я его случайно встретил на улице. Он какой-то чудной парень, в радиоаппаратуре вовсе ничего не понимает.
Борис отлично разыграл роль наивного простака. Полиция попалась на удочку. Приёмник оставили, а ребят на всякий случай продержали три дня, а потом отпустили.
ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ
Стало известно, что немцы собираются вывезти в Германию крупную партию скота, отнятого у нашего населения. Штаб "Молодой гвардии" решил не дать немцам вывезти скот.
Разработали план действий, расставили людей, и, когда скот гнали на станцию, молодогвардейцы набросились на охрану, перебили её, а пятьсот голов скота разогнали по степи. Лишь несколько коров погибло во время перестрелки с охраной.
На окраине Краснодона был лагерь смерти, в несколько рядов обнесённый колючей проволокой. Сколько там было наших людей - не знаю. Голод, стужа, болезни валили их с ног.
Больных и слабых оккупанты гоняли на тяжёлые работы. Горе было тому, кто терял силы и падал, - его тут же добивали прикладом.
Однажды пошла я в станицу Морозовскую выменять хлеба. В Морозовской тоже был лагерь. Проходя мимо него, я увидела группу женщин. Они стояли недалеко от проволоки и на что-то смотрели.
Подошла и я к ним.
- Что тут случилось? - спросила я у женщин.
Мне никто не ответил, да и невозможно было рассказать человеческими словами то, что происходило за колючей проволокой.
Больной красноармеец попросил у часового напиться. К удивлению, фашист не отказал, быстро сбегал в хату и вынес оттуда раскалённую кочергу.
