Далее капитан изложил планы на ближайшее будущее. Планы не радовали. Нас собирались держать всех вместе здесь, в баре. Попытки к бегству обещали пресекать самым строгим способом. А именно – стрелять без предупреждения.
– Что им надо? – выкрикнул кто-то из толпы. – Пусть возьмут, что им надо, и оставят нас в покое!
– Не так все просто, – покачал головой капитан. – Они хотят посмотреть паспорта и просить выкуп…
Договорить капитану не дали. Его грубо ткнули дулом автомата в грудь и повели из бара. По толпе прокатился испуганный шепот.
– Что он сказал? – заволновался Либерман. – Переведите мне, я не совсем понял…
– Сказал, что мужиков будут кидать за борт, – хмыкнула я. – Им только женщины нужны.
Либерман округлил маленькие глазки и побледнел.
– Вы серьезно или шутите?
– Вы попросите, наконец, одежду для Клер?
Когда Клер приняла относительно божеский вид, получив пиджак от какого-то доброго человека, Либерман загрустил.
– Мне обязательно надо завтра утром быть в Куала-Лумпуре, – вздохнул он. – Там будет аукцион, я не могу его пропустить.
– Так что же вы молчите? Попросите, чтобы вас туда подбросили.
– Да ну вас. – Он махнул рукой. – Вам что ни скажи, все у вас шуточки.
– А вы не говорите глупостей…
Время шло медленно. Капитана давно увели, ничего нового не происходило. Народ томился в неведении. Вздыхали дамы, пыхтели мужчины, под боком ныл Яков Давыдович. Я даже удивилась, как мужчина может быть таким нытиком. Он не затыкался ни на минуту, все причитал и причитал… То ему было холодно, то жарко, то хотелось пить… Временами он вспоминал о завтрашнем аукционе, а потом все начиналось по новой. Клер было проще – она не понимала, о чем он ноет. Я же это понимала. А потому раздражалась с каждой минутой все больше и больше. Наконец он меня достал, и я тихо крикнула:
– Да замолчите вы, наконец, или нет? Сейчас я попрошу, чтобы вас отсюда увели!
И тут один из налетчиков подошел к Якову Давыдовичу, рывком поставил его на ноги. Либерман, не ожидая такого поворота дела, очень удивился.
– Что вам надо? – поинтересовался он у узкоглазого на смеси английского с русским.
Тот ответил на своем и куда-то потащил Либермана.
– Ну, вот и славно, – облегченно вздохнула Клер. – Теперь можно вздремнуть…
Скажу честно: Либерман поражал меня своим занудством, Клер же поражала своим спокойствием. Я никак не могла понять – она просто дурочка и не понимает всей серьезности происходящего или убежденная оптимистка, верящая в хороший исход событий?
