Но это была первая операция, разработанная ею самостоятельно. На этот раз не к кому было обратиться за советом или помощью. Едва только она ступила на лестницу, ведущую вниз, она осталась наедине с собой, и в желудке у нее похолодело.
Жюстина спиной чувствовала, как Хоукер смотрит ей вслед, но не обращала на него внимания. Она держала пистолет так, словно на ее счету уже был целый батальон убитых людей. Роль опытной шпионки вселяла уверенность, хотя ей удалось обмануть только себя.
Хоукер проник в «Каретный сарай» с щегольством человека, на своем веку закравшегося в бесчисленное количество домов, разработавшего и осуществившего немало шпионских операций. Жюстина не чувствовала себя столь же уверенно. Но ведь надо же с чего-то начинать. Не одному Хоукеру убивать.
Свет погас, занавес поднят. Наставники из этого дома, Хоукер и его товарищ Пакс, Невидимки… все они принимали участие в драме, написанной Жюстиной. Да и она сама выступала в главной роли. И обратного пути не было.
Задача Хоукера — уговорить Невидимок покинуть дом. Он будет казаться раздраженным, язвительным, безразличным, но Невидимки поверят ему, ибо ничто не может быть более убедительным, нежели грубость. Напротив: доброжелательно ведут себя те, кто на самом деле желает зла.
Жюстина была их последним бастионом. Если беглецов обнаружат, она будет задерживать преследователей, чтобы дать им уйти.
Достигнув последней ступени лестницы, перила которой заканчивались мягким завитком, отполированным до блеска сотнями рук, она осторожно ступила на иол первого этажа негнущимися от страха ногами. Грудь сдавило так, что тело, казалось, превратилось в сжатый кулак, внутри которого отчаянно колотилось сердце. Но сознание работало четко — острое, точно осколок стекла.
Жюстину сковал страх. Ее даже подташнивало от этого ощущения. Какая-то бесстрастная часть ее души взирала свысока на перепуганную девочку. «Я не позволю страху возобладать. А если позволю, то превращусь в ничтожество. Только этого не будет. Никогда больше не будет» И Жюстина усилием воли сжала страх до размера носового платка и спрятала его подальше в самый глубокий карман своей Души. Она всегда поступала так в моменты наивысшей опасности. Поэтому Мадам и взяла ее под свое крыло.
Справа, в конце длинного коридора, примерно в сорока фугах от лестницы тусклая лампа отбрасывала желтый свет на стены, выхватывая из мрака неясные очертания дверей.
Слева от Жюстины, прямо у входной двери висело зеркало, отражаясь в котором, лампа напоминала далекую звезду. Зеркало повесили здесь вовсе не для того, чтобы постояльцы могли причесаться или поправить ленту в волосах. В нем отчетливо просматривался весь коридор, и от глядящего в него человека невозможно было спрятаться. Зеркала в коридорах борделя «Золотое яблоко» служили этой же цели.
