— Итак, — медленно произнес Бруссард, — она нам лапши навешала.
— Не хотела испортить себе пятнадцать секунд, — сказал Пул.
— Что за пятнадцать секунд? — не понял я.
— В лучах славы, — сказал Пул. — Раньше это время измеряли минутами, теперь секундами. — Он вздохнул. — Играет на телевидении роль безутешной матери в красивом голубом платье. Помните бразильянку в Олстоне, у которой мальчик пропал восемь месяцев назад?
— Так и не нашли, — кивнула Энджи.
— Верно. Штука в том, что та мать была темнокожая, одевалась плохо, цепенела перед камерами. Через некоторое время публике стало решительно наплевать на ее пропавшего сына, так мамаша всех достала.
— Но Хелен Маккриди, — сказал Бруссард, — белая. Ухоженная, хорошо смотрится на экране. Может, и не звезда первой величины, но женщина миловидная.
— Ничего подобного, — сказала Энджи.
— Живьем? — Бруссард покачал головой. — Живьем она миловидна, как лобковая вошь. Но на экране, в интервью на пятнадцать секунд… Ее охотно снимают, и публика ее любит. Она оставила ребенка одного почти на четыре часа, это вызывает определенное возмущение, но люди говорят: «Проявите же снисходительность, каждый может совершить ошибку».
— Ее, наверное, никогда в жизни так не любили, — сказал Пул. — Как только Аманда найдется или, скажем, произойдет еще что-нибудь, что вытеснит это дело с первых полос газет, Хелен снова станет прежней, такой, какой была. Но сейчас, говорю вам, она упивается своими пятнадцатью секундами славы.
— Думаете, это и все, ради чего она водит всех за нос с тем, где находилась в ту ночь?
— Возможно, — ответил Бруссард. Он утер рот салфеткой и отодвинул тарелку. — Не поймите нас неправильно. Через несколько минут мы будем у ее брата, мы ей за эту ложь вклеим — мало не покажется. А если и еще в чем-то наврала, все выясним. — Он резко вытянул руку в нашу сторону. — Спасибо вам.
— Сколько вы занимаетесь этим делом? — спросил Пул.
Энджи взглянула на часы.
— Начали вчера поздно вечером.
— И сразу заметили наше упущение? — ухмыльнулся Пул. — Вы, видно, действительно такие способные, как о вас говорят.
Энджи хлопнула ресницами. Бруссард улыбнулся:
— Иногда встречаемся с Оскаром Ли. Когда-то давным-давно мы охраняли порядок в жилых кварталах. После того как Джерри Глинна уложили на той площадке пару лет назад, я спросил его о вас. Знаете, что он сказал?
Я пожал плечами:
— Если я правильно представляю себе Оскара, гадость, наверное, какую-нибудь?
