— С меня довольно, — возвестил Малыш в один прекрасный вечер. — Я как следует поразмыслил и решил, что с меня довольно. Надсмотрщиком за рабами я бы еще мог быть, но быть надсмотрщиком за калеками — это мне не по нутру. Им с каждым днем становится хуже. Двадцать человек — больше я не могу выгнать на работу. Сегодня вечером я позволил Джексону остаться в постели. Он готов был покончить с собой. Я видел — это ему засело в голову. От работы никакой пользы.
— Я пришел к тому же, — ответил Смок. — Мы отпустим всех, за исключением двенадцати человек. А сосновый чай продолжать.
— Никакого толку.
— Я готов согласиться и с этим. Но ведь, во всяком случае, он и не вредит им.
— Еще одно самоубийство, — возвестил Малыш на следующее утро. — На этот раз Филиппс. Я уже несколько дней ждал этого.
— Мы работаем впустую, — пробормотал Смок. — А что бы ты предложил, Малыш?
— Кто? Я? У меня нет никаких предложений. Пусть все идет, как идет.
— Но ведь это значит, что они все перемрут! — запротестовал Смок.
— Кроме Вентворта, — буркнул Малыш, который уже давно разделял неприязнь своего товарища к этому человеку.
Необъяснимый иммунитет Вентворта ставил Смока в тупик. Каким образом он один из всех избежал цинги? Почему Лора Сибли так ненавидит его? И вместе с тем заискивает перед ним, о чем-то молит его? О чем? Что он не хотел дать ей?
Смок неоднократно делал попытки застигнуть Вентворта врасплох во время обеда. Единственное, что он заметил подозрительного, — это подозрительное отношение самого Вентворта к нему. Тогда он взялся за Лору Сибли.
— Сырой картофель излечил бы всех, — сказал он как-то прорицательнице. — Я знаю. Я видел, как он действует.
По ее глазам, загоревшимся сначала верой, а потом ненавистью, он понял, что напал на верный след.
— Почему вы не захватили на пароход хоть сколько-нибудь картофеля?
— Был у нас картофель. Но, поднявшись по реке, мы продали его в форте Юкон с большим барышом. У нас осталось много сушеной картошки, — мы знали, что сушеная дольше хранится.
— И вы все продали? — спросил Смок.
— Да. Откуда мы могли знать?
— А не осталось ли двух-трех мешков? Не завалились ли они где-нибудь на пароходе случайно?
Она покачала головой, — не совсем решительно, как ему показалось.
— А может быть, все-таки? — настаивал он.
— Откуда мне знать? — раздраженно ответила она. — Я не заведовала провиантом.
— Стало быть, им заведовал Эмос Вентворт, — немедленно сделал вывод Смок. — Очень хорошо. Ну а каково ваше личное мнение — так, между нами? Не думаете ли вы, что у Вентворта где-нибудь спрятан сырой картофель?
