Я не убил себя, потому что тем количеством, что я принял, отравиться невозможно. Я не убил любовника: все это мне просто приснилось. Я не способен совершить настоящий поступок.
А кровь на постели объясняется просто: это я руку во сне порезал, когда пытался вытащить нож, когда снился себе тем, кем не стану никогда. Зверь, живущий во мне, — трусливая тварь, он не сможет вырваться из клетки.
Так что же мне теперь делать? Скоро придет шантажист, увидит, что я жив-здоров, и передаст записку отца Елене.
Не знаю, что делать. Убить человека я могу только во сне. Убить себя — тоже. Ни на что дельное не способен.
Елена теперь пропала навсегда. Уже сегодня он передаст ей записку. Уже сегодня она узнает… И не только о том, что я отца убил, но и о том, что себя убить струсил. Даже ради нее, ради нашей любви, ради нашего будущего счастья.
Я поднялся, подошел к столу, взял прощальное письмо к ней, разорвал его и выбросил клочки в форточку. Все кончено, счастья не будет.
Собрал разбросанные по полу таблетки — большая часть из них закатилась под кровать, долго там ползал, согнувшись в три погибели, несколько раз больно ударился головой о железную перекладину. Таблетки тоже выбросил в форточку. Оделся, постоял посреди комнаты, не зная, что еще сделать, ничего не придумал, лег на кровать поверх одеяла и стал дожидаться шантажиста.
Лежал я так долго, без сна и без мыслей, но шантажист почему-то не являлся. Мне даже стало обидно: жду, жду его, а он не идет. Уверен, что я все исполнил, и потому не торопится?
В комнате стало темнеть — наступал вечер. Когда я выключил свет: вчера, после того, как выпил таблетки, или сегодня утром? Не помню. Скоро у Елены закончится смена — я не встречу ее. И завтра не встречу, и никогда. Она все узнает, будет меня презирать. Шантажист… Сначала она не поверит, скажет: что вы, он не такой, он не способен убить, и тогда шантажист выбросит свой козырь — записку, неопровержимое доказательство.
И тут вдруг меня осенило — я понял, что нужно делать. Совершенно неожиданно пришла мысль, и показалось странным, как раньше до этого не додумался, ведь все так просто! Надо встретиться с ней и все объяснить. Объяснить, что отец мой всегда меня не любил, а когда заболел, стал прямо-таки ненавидеть. Что отомстил он мне таким образом, оклеветал: не виноват я в его смерти. Он был сильный и всю жизнь этой силой гордился. Он презирал меня за слабость, а тут вдруг я стал сильнее его. Без моей помощи под конец жизни отец не мог обходиться — это его и убило. Но признать свое поражение не хотел, вот и свалил вину на меня.
