Да, да, эти арабские скатерти, расстеленные в палатках погонщиков верблюдов, весьма практичная вещь! В них множество карманов и складок. Когда после еды скатерть складывают, в них можно хранить муку, соль, табак или сушеную саранчу.
У Мессуда торжественное выражение лица.
— Это трехсотое путешествие, которое я совершаю вместе с пророком.
— Вместе с пророком? А я и не заметил, что у нас на палубе такой приятный спутник, — острит Божек.
— Клянусь моей бородой, пророк действительно с нами, — доверительно приглушает свой голос хаджи Мессуд. — Вы посмотрите, на шее у меня священный гамайль, а на голове зеленый тюрбан. Знаете, что это значит? Это значит, что я был в священном городе ислама и что я семь раз обошел вокруг Каабы. Я настоящий хаджи. Не какой-нибудь мошенник, присвоивший себе этот титул для рекламы, а сам и носа не высовывавший дальше своего города. Я человек, который побил в себе дьявола камнями. Поэтому пророк всегда со мной. А раз это так, то он, вне всякого сомнения, принимает участие во всех моих торговых делах.
— Тогда пророк должен иметь долю в прибылях или хотя бы комиссионные, как компаньон, — снова поддразнивает Божек.
— Совершенно справедливо! С любой прибыли моей фирмы одна треть идет моему компаньону Мухамеду ибн Абдаллаху. Для меня это выгодно, потому что я плачу налог на 40 процентов меньше.
— Черт побери! — всерьез заинтересовываемся мы, — но кто же хранит эти деньги? Пророк?
— Разумеется, я, — белые зубы засветились на небритом смуглом лице Мессуда. — Пророк в своей святости не нуждается в моих жалких грошах, тем более что сам он вот уже тринадцать веков как мертв. Но память о нем священна и вечно будет жить в сердцах верующих!
Разговор оборвался.
О своем компаньоне Мессуд вспомнил лишь к концу дня, когда оранжевое, как огромный апельсин, солнце начало погружаться в океан песка, а темные силуэты каравана стали вырисовываться на пылающем горизонте.
Все сошли с верблюдов.
Слова вечной молитвы, читаемой Мессудом, далеко разносились в пустынных просторах.
«Во имя бога наимилосерднейшего! Слава и хвала аллаху, господину мира, всемилостивому, который будет судить всех в последний день! К тебе взываем: веди нас путем тех, к кому ты милостив, а не путем тех, кто заблуждается. Ибо нет бога, кроме аллаха, и Магомет пророк его».
Голос Мессуда, водителя каравана, звучал пламенно, тем более что в своей молитве наш милый хаджи упоминал и о своем торговом компаньоне.
