Он приходил первым и растапливал печь.
— Рано лег вчера.
— Как спина? — подмигнул Ахмет.
Его черные, сросшиеся брови зашевелились.
— Болит. Хорошо, когда болят мышцы.
Он открыл пекарню и принялся за работу. Я помог. Пришли остальные.
В воздухе запахло свежим хлебом.
Было интересно, как толстяк, сам похожий на булку, у замаскированных врат в преисподнюю преображается, ласточкой легкомысленно ныряет в огонь, рискуя никогда больше не вернуться назад. Лишь сила и простодушие его помощников, в последний момент хватавших за ноги, спасали его от плачевной участи быть запеченным вместе с тестом.
Я выносил из подвала противни со свежим хлебом и грузил в пикапы на место пустых, что хозяева булочных исправно возвращали. Противень за противень. Как зуб за зуб…
Работал по пояс голый. Иначе невозможно, когда спускаешься в ад.
— Русский, — похлопывали по плечу булочники, белозубо улыбались и шутливо грозили, — хорошо работай!
С огромными плетеными корзинами забегали мальчики-разносчики, брали хлеб и отдавали деньги. Они ходили по квартирам. Такая работа приносила гроши, поэтому они спешили.
Во время перекуров булочники говорили обо мне с хозяином. Кое-что понимал. И наблюдал за ними, стараясь ничего не пропустить, все запомнить. «Однажды вы мне еще пригодитесь, любопытные, беззлобные сплетники! — думал я. — Как десятки, сотни, тысячи других, волей судьбы прошедших через мою жизнь…»
В три часа дня работа кончилась. Заплатили и накормили обедом.
— Заглядывай к нам, — сказал хозяин пекарни. — Ты хорошо работаешь. Буду брать.
Пожали руки. Наши руки были белые и сухие от въевшийся муки.
Вернулся домой, принял душ и позвонил Наташе. Договорились, что зайду за ней.
Зазвонил телефон.
— Вы помните, что через три дня квартира должна быть пуста? — спросила Эсра. — Уборщица наведет порядок. Оставьте ей ключи и заплатите за работу.
— Разумеется, Эсра. Но мы сами собирались…
Эсра повесила трубку.
Позвонил Денизу.
Подошла секретарша.
— Извините, но их нет в агентстве.
— У Дениза могут быть неприятности.
Секретарша внимательно молчала.
— Как появится, пусть сразу позвонит.
Ждать пришлось недолго.
— О чем ты хотел говорить? — холодно спросил Дениз. — Какие неприятности?
— Во-первых, здравствуй, Дениз, — дружелюбно сказал я. — Мы давно не виделись и даже не имели возможности пообщаться по телефону. Все же мы друзья.
— Спасибо, — ответил Дениз. — Дальше.
Он ждал, а я не торопился.
— Речь о гонораре за комершел…
— Мы не знаем, сколько она получит. Что еще?
