Опытные охотники утверждают, что летом медведь, как правило, избегает человека, если человек также не стремится с ним познакомиться. Справедливость такого утверждения подтверждает тот факт, что после неоднократных встреч с медведями я пишу эти строки. Есть еще один способ разойтись с медведем – сильно напугать его. Нервы у медведя слабые и он может убежать, страдая «медвежьей болезнью». Но может и не убежать, это уж как повезет.
Чаще всего мы наблюдали «хозяина тайги» издалека. То медведь улепетывает от нашего каравана на перевале из Сигача в Ванькину речку и гораздо сноровистее чем альпинист карабкается по крутой осыпи на противоположном склоне. Или два медведя в междуречье Верхнего и Среднего Танхоев (притоки Агула) не торопясь удаляются от нас в глубину долины.
Еще запомнилась белая ночь в тундре на Полярном Урале, когда мы до двух часов засиделись у костра. Закатное солнце, едва коснувшись расположенного напротив горного массива Паер, тотчас же начало дневное восхождение в зенит неба. И тут мы заметили весьма солидного медведя, который пасся в некотором отдалении, не обращая внимания на пришельцев.
Однако, два раза пришлось столкнуться с «хозяином тайги» нос к носу. В 1964-м году наша группа из четырех человек пробиралась с Медвежьего озера вверх по Сухому Орзагаю, чтобы перевалить в Тоенку и спуститься по ней до Агульского озера.
«Ненастье кончилось, тайга уже сухая,
Кедровых игл шатер над головой,
Вверх по реке, к истокам Орзагая
Идем, давя медвежий след ногой.»
Это отрывок из моего поэтического «Воспоминания о перевале из Сухого Орзагая в Тоенку.» А реально дело было так.
Достаточно хорошая береговая тропа вела вверх по реке к перевалу. Накануне на самом деле прошел сильный дождь, и во многих местах тропа была размыта. Я шел впереди группы, уткнувшись носом в землю и высматривая тропу. Вдруг тропа вырвалась из плена густой кедровой сени и исчезла под неширокой песчаной промоиной спускающейся к реке. Кедровая тайга здесь как бы раздалась, образуя безлесное пространство шириной в десяток метров.
Глаза мои смотрели под ноги, пытаясь разгадать траекторию продолжения тропы. И тут я услышал странные слова замыкающего нашу группу товарища: «Стаська, медведь!» Первая реакцией на эти слова было недоумение – не первый раз мы в тайге и в такие дурацкие шуточки давно уже не играем. Но снова послышалось: «Стаська, медведь!»– и дрожащие интонации в голосе замыкающего товарища заставили меня поднять голову.
