Курбатов приказал группе залечь за поросшие мхом валуны и несколько минут всматривался в очертания небольшой леспромхозовской хижины.
— Эй, бродяга, прекрати пальбу! За сопротивление милиции — сам знаешь! Сдавайся! — визгливым фальцетом увещевал того, кто засел в этой обители, один из троих милиционеров. — Это я тебе говорю, участковый Колзин!
Милиционеры расположились ниже по склону, метрах в двадцати от маньчжурских стрелков. Курбатов предпочел бы обойти их, однако сделать это было довольно сложно. Справа и слева от гряды, за которой они залегли, начинались крутые осыпи. А возвращаться на перевал, чтобы потом искать более подходящий и безлюдный спуск, — значит, потерять уйму времени.
— Чего ты ждешь?! — дожимал оборонявшегося Колзин. — Выходи! Обещаю оформить «явку с повинной»! Я свое слово держу! Это я тебе говорю, младший лейтенант Колзин!
Милиционеры залегли, охватывая избушку с трех сторон, и если бы бродяга попробовал уйти в сторону бурной речушки, те двое, что находились почти у берега, взяли бы его под перекрестный огонь.
— Что предпринимаем? — переметнулся к Курбатову подпоручик Тирбах.
— Подождем несколько минут. У того, что в домике, заканчиваются патроны, — едва слышно ответил Курбатов.
— Может, стоит помочь ему?
— Чтобы выпустить на волю еще одного заматеревшего волка-одиночку… — поддержал его мысль Курбатов.
— Ваша идея. От своих идей отрекаться грешно.
— Вопрос: как ему помочь?
Еще несколько секунд князь колебался. В открытую выйти на горную поляну — означало подставить себя под пули засевшего в домике бродяги. Не объяснишь же ему, кто ты. Но и терять время тоже не хотелось.
— Подпоручик Власевич, берете правого. Желательно с первого выстрела. Чолданов, страхуете Власевича.
— Есть.
— Иволгин, Радчук, снимаете ближнего, что прямо под нами.
— Самого крикливого, — уточнил Иволгин.
Курбатов поднялся и, пригибаясь, неслышно ступая по усыпанному хвоей кряжу, перешел к ветвистой сосне, ствол которой причудливо изгибался, зависая над валунами, за которыми нашел себе пристанище Колзин.
— Он вышиб окно! — предупредил милиционер, находившийся слева от домика. — Собрался прорываться!
