Остров, внимательно всматриваясь в бурлящий людской поток, распорядился:
— А теперь, товарищ Костюченко, не будем терять времени. Раненых — в театр! Минут через двадцать там все будет готово к приему людей.
— Есть, товарищ предревкома!
Матрос снова стал веселым. Зычным голосом перекрывая шум, он закричал:
— Слушай меня! Которые больные, держи курс в театр! Ше-ве-лись, пехота-матушка!
Остров увидел, как один из красноармейцев, обессилев, упал у руля баржи. Андрей Иванович сбежал на лед, подошел к бойцу, бережно поднял его, уложил на ближайшую телегу и приказал везти в театр.
Когда предревкома вернулся, Костюченко встретил его словами:
— Театр заполним, как быть дальше? Город — что трюм, забит до отказа.
— Дальше? На улице людей не оставим. Завтра союз бондарей закончит переоборудование кинематографа «Модерн». Мобилизованы медики. Правда, еще трудно с медикаментами. Ревком и городская партийная организация используют все пригодные помещения под лечебные заведения. Налаживаем питание.
Остров умолк. Он вспомнил, что утром подписал приказ об установлении классового пайка — четверть фунта хлеба на день служащим, полфунта рабочим. Он знал, что воинские части также плохо обеспечены, получают хлеб ниже установленной нормы.
Нехваткой продовольствия пользовались враждебные элементы. Они создавали тревогу, неуверенность у обывателей, пытались запугать рабочих. Враг был убежден, что вот-вот овладеет городом. В кисловодской белогвардейской газетке «Доброволец» уже был опубликован приказ, в котором Деникин назначил генерала Эрдели генерал-губернатором города и Приволжского края.
«Торопятся господа, весьма торопятся, — думал Остров. — Надо держать ухо востро, быть начеку. Вот и история с этим военным… Молодец матрос».
Размышляя, Остров направился на другой конец баржи и тут увидел вернувшегося Кольку.
Глава 6. Первое знакомство
— А этот откуда? Чей? — Остров подошел к мальчику и при свете факела старался рассмотреть Кольку.
— Да ты, дружок, замерз, щеку отморозил. Никуда не годится, — Остров нагнулся, захватил с палубы горсть снега и начал растирать Колькину щеку, приговаривая:
— Потерпи немного, не верти головой, дело подходит к концу. Горит щека? Вот и хорошо!
— А я вас знаю, — трясясь от холода, доверительно сказал Колька. — Вы — дядя Остров, в ревкоме работаете, на автомобиле ездите.
— Правильно. Да ты совсем молодец. Смотрите, товарищ Костюченко, — замерз, как сосулька, а не унывает.
— Мы с мамой слушали вас на собрании. Вы говорили о…
